О том, что такое японская поэзия и её гармония, хорошо сказал один поэт X века, Ки-но Цураюки из предисловия к изборнику «Кокинсю»: «Песни Ямато! Вы вырастаете из одного семени – сердца и превращаетесь в мириады лепестков речи, в мириады слов. Люди, что живут в этом мире окутаны густой зарослью мирских дел; и всё, что лежит у них на сердце, – всё это высказывают они в связи с тем, что они слышат и видят. И когда слышится голос соловья, поющего среди цветов, или голос лягушки, живущей в воде, хочется спросить: что же из всего живого на земле не поёт своей собственной песни?»
И действительно, японская поэзия – это поэзия, растущая из сердца, души, и это, прежде всего поэзия чувств, проникновенной любви к родной природе, тонкого ощущения красоты окружающего мира. И не зря древняя часть великой страны Японии, откуда и пошла та самая поэзия и её индивидуальный слог, строгость и душевность, раннее, с III века, прозывалась «Ямато», что в переводе означало «великая гармония, мир». И хотя сами здешние обитатели поющих земель и монархи, правители условного государства, сильно заботились о расширениях своих собственных владений, это никак не помешало духовной культуре развиваться, и достичь таких высот. Поэзия постепенно заполняла душевный мир японского народа, и для его лучших певцов она всегда была выражением жизни, а жизнь для них всегда была поэзией. И именно это особое поэтическое видение мира создало в Японии богатства лирической поэзии. Японские поэты справедливо называют свою страну «страной песни». В этом они абсолютно правы…
Ещё задолго до того, как зазвенели в Западной Европе песни провансальских трубадуров и немецких миннезингеров, на далёких восточных островах японские певцы, поэты VII – VIII веков заполонили всю Японию слогом танка о любви и природе…
Танка (мидзикаута) означающая «короткая песня». Это пятистишие, излюбленная и традиционная форма японской лирики, её умели слагать все, не только поэты. Это была подлинно народная форма стиха и она до сих пор популярна в мире и преподаётся почти во всех школьных заведениях Японии.
Форма песни – это тридцать один слог, всего – пять сток. Дело в том, что разбитие на слоги именно с такой размерности: 5-7-5-7-7, не случайно, к этому привели конкретные традиционные приёмы, в основном, вака – разновидность японской песни, но не будем углубятся в это… В танка первую строку первой строфы заполоняет красивый эпитет, конечно, не всегда, но обычно именно так. Эпитет сильный, яркий, должен выражать эмоции, передать место действия или собеседника, будь то элемент природы или животное, человек. Традиционные эпитеты звучат так: «извечный», «великий», «подобный заре», «подобный закату», «превосходный», «хвалебный» и прочие.
Особенность применения этих эпитетов в том, что, во-первых, все они должны относиться только к определенным образам, богам, явлений, элементов, структур, а во-вторых, все они имеют пяти‒семисложное строение. Таким образом, «изголовье» сразу же задавало стихотворению ритмический и образный рисунок. Начиная с «изголовья» строфу, поэт сразу же получал готовую пятисложную строчку и развивал образ.
Для большинства японских авторов эволюция поэтической формы танка выглядит следующим образом: вначале первая часть стихотворения и вторая часть были независимы друг от друга. В первой чаще всего изображалось состояние природы, задавался некий пейзаж, во второй – конкретные человеческие проявления: поздравление, любовь, грусть, шутка и прочие. Со временем обе части стали видоизменяться и через какое-то определённое время, связь исполнения с обрядовыми песнопениями ослабла, и началось формирование пятистишия как жанра литературной поэзии, в котором на уровне композиции доныне сохранились следы исполнения двумя солистами.
Танка выражает, прежде всего, личные чувства автора – хотя и использует для этого образы природы. Обычно танка достаточно чётко делится паузой на две части – первые три строки и последние две, или наоборот.
Далее, вслед за интенсивным развитием японской культуры, возникли новые жанры, которые были чуть вольнее и распущеннее своих предков.
Одним из более популярных жанров, возникших, приблизительно с XIV века, является хокку (или хайку), чей перевод дословно значит – начальная строфа, что изначально означало начальную строфу другой японской поэтической формы – рэнга «нанизывание строф или букв. совместное поэтическое творчество».
С начала периода Эдо (XVII век) хокку стали существовать и как самостоятельные произведения. Термин «хайку» предложил поэт и критик Масаока Сики только в конце XIX века для различения форм.
И не смотря на своё происхождение, Хокку, плохо или хорошо, демократизировала старую японскую поэзию, освободив поэтическое творчество от свода правил и влияния героического и придворного эпоса. Поскольку хайку были новым явлением, не было ещё никаких канонических школ, и авторы хайку были намного свободнее в своём творческом поиске, чем поэты, писавшие пятистишия. Хайку привлекла в поэзию много образованных личностей, к примеру, Мацуо Башо или же просто Басё, как бы тем самым «приспустив» творчество вниз по социальной лестнице, сделав его доступным тем, кто не входил в высшие сословия. Это была настоящая демократическая революция в искусстве.
