Супруг принялся рассказывать о последних трех сутках, что он провел на охоте, попутно раздеваясь.
- Позвольте помочь, - произнесла я, когда Рогир потянулся к сапогам.
Сидевший на краю кровати Рогир отпустил сапог и сделал дозволяющий жест. Опустившись на колени, я стянула сперва правый, затем левый.
- Мне передали, что пришло послание с королевской печатью, - он внимательно глядел на меня сверху вниз.
- Да. Королева приглашает нас на празднование Зимнего Солнцеворота и Дня рождения ее сына, который приходится на Двенадцатую ночь. Через месяц.
- И вы хотели бы поехать?
- Разве мы можем отказаться?
- Ехать ко двору затратно. Придется шить наряды, к тому же понадобятся средства на пребывание там.
Такой ответ Рогира мне даже в голову не приходил.
- Боюсь, королева неправильно поймет, если мы откажемся, - с нажимом произнесла я.
Он поднял руки, позволяя мне стянуть котту. О грудь ударился талисман – антилопа с заостренными, как пила, рогами, которые, по поверью, могут подрезать деревья. Дар семьи Рогира заключался в склонности к охоте и умению находить дичь. На моей собственной груди не было ничего.
- Я не могу пока дать ответ, - опустил руки он.
Развесив одежду на перекладине, установленной на двух других перед камином, я вернулась к нему. Рогир протянул руку и погладил кончиками пальцев мою шею.
- Ты очень красива, Анна.
В свете очага его глаза жарко блеснули.
- Ты могла бы?..
Не отрывая их, он потянул меня вниз, глядя при этом так, будто я была змеёй, которая может в любой момент ужалить.
Опустив глаза, я снова встала на колени.
- Конечно, милорд.
Потянувшись к завязкам на его штанах, я принялась распускать их.
Когда все закончилось, он увлек меня на кровать, посадив поверх. Я хотела снять с себя камизу, но Рогир остановил.
- Постой. Ты могла бы сегодня снова?.. – Взгляд на ряд пузырьков, выстроившихся на полке. И снова эта неуверенность. Порой казалось, что муж меня боится.
Я на миг замерла.
- Конечно, милорд.
- Сегодня пусть будет Хельта, - остановил он, когда я протянула руку к одной из склянок.
- Как скажете.
Поставив ее на место, я прижала к губам указанный флакон с чужой каплей крови.
Пару мгновений спустя мои волосы посветлели, груди потяжелели, а тело раздалось, приобретя пышные формы, которыми сама я никогда не отличалась.
Глаза Рогира вспыхнули. Он жадно сжал мои груди и перекатился, подминая под себя.
Позже, когда он уснул, я выскользнула из постели, достала из комода медальон, который нравился мне больше всего, и прошептала:
- До встречи, Омод.
***
Алекто бежала не разбирая дороги. Щека все еще горела. Как же она ненавидит дядю Людо! И как странно ненавидеть того, кого никогда не знала…
Но именно из-за него они с Эли и Каутином все делали не так, сколько она себя помнит. Порой казалось, мать не считала их родными.
Она не заметила, как Эли впервые отразил удар Каутина, потому что при этом у него была неправильная стойка. А то, что Каутин получил свой меч в тринадцать – ничего особенного, потому что дядя Людо получил свой в девять. Что уж говорить о вышивке самой Алекто…
В голове всплыла недавняя – а хотя уже и довольно давняя - встреча с Гарди, стариком из деревни, куда они с матерью наведывались, чтобы угостить виллан на Солнцеворот или проверить, как идет плетение корзин.
Алекто всегда успокаивала работа смуглых пальцев, умело перекидывающих прутья.
{- Что, опять? – поднял брови он при виде ее.
Алекто уселась рядом на крыльцо – солнце уже садилось, но оно было еще теплым.
- Негоже ссориться с матушкой, - покачал головой Гарди, когда она промолчала.
- Никто и не ссорился, - она взяла лозу и неловко перекинула ее.
- Опять из-за… Я ведь знал его еще мальчиком.
- Нет… - выпалила Алекто и тут же осеклась. И тут же не выдержала: - Просто я ненавижу его… Ненавижу!
Гарди только головой покачал.
- Ревновать к мертвецам бесполезно – они всегда лучше нас.}
Алекто опомнилась и встряхнула головой. Казалось, в руке до сих пор лоза, которую Гарди тогда забрал у нее, чтобы умело вплести в корзину.
Теперь, когда в голове немного прояснилось, она поняла, что бредет среди заброшенных домов в стороне от первой деревни, которая была тут шестнадцать лет назад. Тут уже давно никто не жил, и только вмерзшие в землю лопасти мельницы поскрипывали на ветру. Алекто зло швырнула в одну из них камень, и он отскочил с гулким звуком.
Она поежилась. В замок возвращаться не хотелось. Что ее там ждет? Снова смотреть на то, как мать лицемерно опускает глаза перед отцом? А Алекто-то чувствует, что ему при ней не по себе… Но делать нечего: на улице холод, а ее наряд не предназначен для долгих прогулок.
Она сделала еще несколько шагов, когда под ногами вдруг образовалась пустота. Удар ладоней о камни, боль в боку, и ноги с силой приземлились во что-то холодное и склизкое.
Она подняла голову. Небо теперь маячило над ней. Казалось, она смотрит на него в широкую трубу. Алекто промокнула садящий висок, и на пальцах блеснула кровь. Ваалу, да она на дне старого колодца! Провалилась сюда, даже не успев вскрикнуть. Правда, он не так глубок как мог бы быть, поскольку его частично засыпали.