Стрелка спидометра рванулась к отметке сто шестьдесят километров в час, машина то и дело подпрыгивала на ухабах, и любой неосторожный маневр мог стоить жизни водителю. Нужно спешить! Блеснула молния, ослепив Марка Ланского. Следом раздался оглушительный гром. Чутьё подсказывало Марку – это не обычная гроза. Разве может ненастье разразиться, когда небо ясное? Дорожное полотно на ветхом мосту с грохотом обрушилось в стремительно мелевшую реку. Будто спички, ярко вспыхивая, столбы электропередач летели в бушующую пропасть. Марк отчаянно хотел выбраться из этого гиблого места, но неумолимые воды мутной реки уносили прочь большие куски асфальта, разрушая единственную связь с внешним миром. Теперь Марк лишился последней надежды на спасение.
"Сохраняй ум и сердце холодными – так выкарабкаешься" – внушал он себе, нервно сжимая руль.
Ланской остановил Форд Эксплорер в нескольких метрах от обвала. Ощущая дрожь земли, он вышел из машины и застыл, поражённый тем, что увидел.
Капли дождя расходились широкими кругами по лужам. Дождь шёл уже три дня подряд, то, превращаясь в плотную влажную пелену, то, усиливаясь до ливня. Осень вступила в свои права и не скупилась на осадки. Тусклые краски Москвы повергали в уныние.
Покинув вестибюль метро, Вадим Платонов остановился у пешеходного перехода и закурил.
– Проклятый дождь! Всё льет и льёт! – выругавшись, он оттряхнул рукава серого плаща. Сигарета быстро промокла и погасла.
– Пора бы уже строить ковчег, – пошутил прохожий.
В его руках Вадим увидел газету первая полоса, которой отдана репортажу о революции в Ливии. Шокирующий кадр, очень сильный композиционно, как нельзя лучше иллюстрировал реальность в охваченной мятежом стране. На передовице запечатлена мать с погибшим сыном. Измождённое, полное скорби лицо женщины врезалось в память. Особенно её чёрные глаза, казалось, в них сосредоточена вся боль мира. Это напоминание о том, что самые страшные раны наносит война. Вадим не узнал снимок. Любопытно, кто же автор? Платонов напряг зрение и разглядел фамилию. Фотография предоставлена Марком Ланским – другом и коллегой Вадима.
В его памяти яркой вспышкой пронеслись воспоминания. Триполи – крупнейший город – порт, столица Ливии, некогда процветавшего государства Ближнего Востока. Ныне же полуразрушенный Триполи – нищий городишко с разбитыми дорогами, где всюду разбросан мусор, в котором может быть спрятана взрывчатка. Страх стал непременным спутником жителей. Никто в этом богом забытом месте не знал, где и когда его настигнет гибель.
Всё началось с "Дней гнева". По стране прокатились мирные протесты с требованием отставки Муаммара Каддафи, правившего больше сорока лет. Столкновения демонстрантов с представителями правопорядка переросли в вооружённый конфликт, который перешёл в самую острую фазу, когда смерть собирает большой урожай. Наступили неспокойные времена – голод, гнев и вражда поселились в этих краях и озлобили людей.
Свою ненависть повстанцы обращали во взрывы.Здесь каждый бесхозный пакет или неправильно припаркованный автомобиль мог стоить кому-то жизни. Мятежники верили в "свободную" Ливию, верили, что настанет равенство. Но Триполи превратился в филиал ада на Земле, маленький тартар, в котором нашли забвение множество людей.
Война велась не только на полях сражений, но и в медиапространстве. В последние десятилетия все локальные конфликты освещали военные журналисты. Множество фотографов, операторов и корреспондентов из разных стран приезжали, чтобы рассказать о военных действиях и судьбах мирных жителей. Сухие факты быстро разлетались по изданиям, но за этими фактами скрывались человеческие истории – яркие, наполненные страданиями и счастьем. Именно эти истории интересуют обывателей по всему миру. Жители мегаполисов покупают газеты по утрам; или путешествуют по просторам Интернета, переходя с одного портала на другой; или щёлкают кнопками телевизионного пульта, переключая каналы, в поисках будоражащих рассказов. В бесконечном потоке информации завладеть вниманием зрителя, взволновать его, может лишь та новость, которая заставит сопереживать или ощутить ужас. Видя разрушенные дома, муки беженцев, потерявших кров, зрители или читатели испытывают облегчение, ведь несчастье пришло не к ним на порог. Обычно люди не до конца понимают всю глубину чужих страданий, если сами не пережили горе. Только личное соприкосновение с темой может стать основой успешного репортажа.
Стоит ли фотография или хороший сюжет жизни?
– Да! – не задумываясь, ответил бы фотограф Платонов.
Вадим Платонов вёл кочевой образ жизни, долго не задерживался ни на одном месте. От рождения и до тридцати двух лет он сменил около десяти городов. В детстве скитался по гарнизонам за отцом – полковником воздушно-десантных войск, в юности переходил из одного учебного заведения в другое. Под стать кочевнику, Вадим обладал экзотической внешностью: чёрные, как густая смоль волосы, карие раскосые глаза, широкие татарские скулы. Обыкновенно он носил бородку, за которой тщательно ухаживал. Был высокого роста и считался одним из самых результативных игроков сборной университета по волейболу. Отец привил ему любовь к спорту, вместе они часто ходили в походы, а повзрослев, Вадим увлёкся альпинизмом. Горы закалили его характер. Без движения Платонов не мыслил жизни, в движении он познавал себя. Природа щедро одарила Вадима мудростью и спокойствием, что позволяло ему приспосабливаться и успешно работать в щекотливых обстоятельствах. Обладая общительным нравом, Платонов легко сходился с людьми. Везде он успевал обзавестись друзьями, с которыми впоследствии поддерживал отношения. Его дом, или гостиничный номер, вне зависимости от того, куда привела судьба, всегда был полон гостей.
