Шампанское из огурцов.
«То, чего мы избегаем, может оказаться тем, что нам нужно на самом деле. А то, к чему мы стремимся, может нас погубить» – фраза из какого-то сериала.
Знакомство.
«Если Вы так будете обращаться со своим молодым человеком, он на Вас никогда не женится!» – слышу я голос у себя за спиной в тот момент, когда тыркаю Афанасия, чтобы он не считал ворон, а картошку в пакет накладывал. Дело происходит в маленьком овощном магазинчике. «Этот молодой человек – мой сын», – оборачиваюсь, смеясь. Передо мной невысокого роста пожилой человек с растрёпанными седыми волосами и бородкой клинышком. Взгляд пронзительно-колкий, глаза как льдинки. Одет мужчина весьма экстравагантно – длинное…, н-нет, – слишком длинное чёрное пальто, которое практически достаёт до земли, шапочка, торчащая вверх колпачком, и в довершение всего – мокасины! Да, да, мокасины. Только… тёплые, зимние. Размера сорок седьмого, не меньше. На дворе прохладная осень. «Что нужно этому дедушке?» – жестами спрашивает мой сын. Он слабо слышащий. «А что, Ваш сын глухонемой?» – задаёт вопрос мужчина. «Нет такого понятия – глухонемой, – поясняю слегка раздражённо, – есть глухие и слабо слышащие. А говорить они все умеют! Афанасий, поздоровайся с дядей!» С сыном я общаюсь жестами. Закончила курсы в своё время. «Здравствуйте», – произносит не очень уверенно, но вполне сносно, Афоня. «Афанасий? А помните, в том фильме…» «Помню, – сержусь я ещё больше, – каждый встречный-поперечный, как услышит, что моего сына зовут Афанасий, сразу цитирует эту фразу: „Афоня! Ты мне рубль должен!“ И Вы туда же?» «Ладно-ладно, – примирительно машет руками мужчина, – извините. Значит, сына зовут Афанасий. А Вас как?» «Лена». «Очень приятно. А я – Александр Андреевич. Будем знакомы. Кстати, по поводу картошки. Она тут двух видов. Если будете брать, чтобы пожарить, то покупайте курскую, а если варить – саратовскую. Она более рассыпчатая получается». «Спасибо, – говорю, – Вы, я вижу, много всего знаете». «Так давно живу. Работал инженером, открыл множество сталеплавильных заводов по всей России. И даже за границей. Имею запатентованные изобретения, правительственные награды… Был женат. Дважды. Двое детей. То есть, было двое… Теперь только младший сын остался. Старший погиб. Но обо всём этом как-нибудь потом поговорим, когда снова встретимся». «А почему Вы так уверены, что мы ещё встретимся?» «Обладаю даром предвидения!» «Ясно, псих какой-то очередной, – подумала, – вот имею я талант притягивать разных ненормальных!» «Да я пошутил, – рассмеялся Александр Андреевич, видимо, заметив на моём лице отражение этих мыслей, – мне кажется, я Вас видел как-то выходящей из подъезда сорок девятого дома, что стоит прямо вдоль проспекта». «Ну да, это могло быть, – киваю, – я живу в сорок девятом». «Вот видите, как всё просто! А я – в пятьдесят первом. По соседству с Вами, получается. Так что наши шансы никогда больше не встретиться практически равны нулю. Ну, ладно, пойду я дальше по своим делам. До свидания! Не напутайте с картошкой. Для жарки – курская!»
Захаживай!
На следующее утро сын заявил, что в школу не пойдёт, потому что у него болит горло. «Ладно, – говорю, – тогда идём в поликлинику, надо показаться врачу». Собрались, пошли. Путь лежал через двор пятьдесят первого дома. «Куда это вы в такую рань?» – услышала я, когда мы проходили мимо небольшого дворового оазиса, состоящего из четырёх, развёрнутых друг к другу, скамеечек и двух клумб с не известной миру растительностью. Александр Андреевич, собственной персоной. Восседает на одной из скамеек и в каких-то железках ковыряется. «Здравствуйте, – подхожу поближе, – мы в поликлинику идём с сыном. А Вы чем тут занимаетесь спозаранок?» «Я пытаюсь деньги сделать из воздуха, – заявляет мой собеседник, – вот сижу, трансформатор разбираю. Медь и другие металлы из него выну и отнесу в пункт приёма вторсырья. Кстати, можешь как-нибудь со мной прогуляться, ради любопытства. Вряд ли, ты в таком месте бывала когда-то. Ничего, что я „на ты“ перешёл?» «Нормально, – говорю, – вполне». «Ты мой номер телефона запиши. И свой мне дай. Может, и пригодимся когда друг другу». Обменялись мы номерами телефонов, и продолжила я с Афанасием путь в поликлинику. «Да! Это место культовое! – крикнул вдогонку Александр Андреевич, – Здесь вся местная молодёжь собирается. Называется оно – „четыре лавки“. Ну это так, чтоб ты знала. И я тут частенько бываю, с молодёжью общаюсь. Так что ты захаживай к нам!» «Спасибо! Буду захаживать!»
Жорик.
«Лен, – звонит через несколько дней Александр Андреевич, – я тут железку одну на металл сдал, деньги появились, в магазин собрался за продуктами. Тебе не надо туда? Может, вместе сходим? А то одному уж больно скучно идти». «Давайте, конечно, сходим вместе, я как раз собиралась выйти из дома», – отвечаю. «Ну, хорошо, я на „четырёх лавках“ тебя жду. Покурю пока». Прихожу на место встречи, вижу – Александр Андреевич с каким-то парнишкой молодым худощавым разговаривает. «Здравствуйте! – вскакивает парень, завидев меня, – меня Жора зовут, – и улыбается лучезарно, – ну, ладно, дядь Саш, побегу я». «Жизнерадостный парень! – говорю я, – вот у кого, наверное, никаких проблем нету». «Да уж, – кряхтит Александр Андреевич, – попала пальцем в небо. „Самый удачливый человек на Земле“. У него дома две старухи лежат, не ходячие, – мать и тёща, он за ними ухаживает, до работы и после. Работает он электриком, так что на сиделку денег, сама понимаешь, нет. А в обеденный перерыв он бегает к жене в больницу – ей недавно операцию на сердце сделали. А ещё у него сынишка пятилетний, он его должен утром в садик отвести, а вечером забрать, и поесть ему приготовить. Да ладно, Лен, ты чего скисла? Всё нормально. Он чего подошел-то? Его попросили мотоцикл починить, а он не знает некоторых тонкостей. Так я ему подсказал, он денег получит за это. А на днях я ему помог машину соседу отремонтировать, тоже денег ему перепало. Я его не брошу, я же его с детства знаю, как и многих ребят из моего дома». «Александр Андреевич! – говорю, – Но Вы же сами бедствуете, как я вижу! Как же так?» «Да мне много ли надо, Лен! Сигареты только, а ем я как воробей. И вообще, перестань тут тоску нагонять, настроение мне портить! Давай, пойдём уже в магазин, там скидка сегодня, картошку по двадцать пять рублей привезли!»
