«Где дом и дым глубин и алый» – это не аллюзия на что-то и не строчка из стихотворения, это слова, которые пришли в мою голову сами по себе. Я не думала о пожаре или ещё о чем-то подобном, я просто знала, что повесть называется так и никак иначе. Дом с большой буквы, Дом как пространство и время, как шар, сфера. Дым – как морок, туман, через который нужно пройти, но не вперёд, а через многие глубины Дома – к себе. Алый, как жизнь, как обнажённые мышцы, как закат, предвещающий сильные ветра. Вся повесть для меня – поэзия. Магия. Она исторична, но не документальна, она про Астрахань, какой я её вижу и знаю. Это вторая Астраханская книга (первая – «Соль»), и, возможно, будет третья. Возможно. Я бы хотела. Потому что город, стоящий на перекрёстке миров и времен, заслуживает самого пристального внимания. Каждый город имеет секреты и хранит тайны, но у Астрахани их особенно много. Разноэтничная, мультикультурная и многоязыкая, она завораживает. И я хочу рассказывать вам о ней, хоть и не способна объять необъятное.
Во времена катастрофы мы все ищем убежище. Эмоциональное, иногда буквально физическое: стены, город, страну, где мы точно окажемся в безопасности, где нас не найдут дурные люди, мысли и воспоминания. Добрую печку, внутри которой спрячемся, нежную речку, которая укроет кисельными берегами, раскидистую яблоню, которая загородит своими ветками. В книге Саши Зайцевой самодельная, но крепкая и храбрая семья, состоящая из подростка Лены, её брата Диника и их молодой мачехи Марины, убегает из московской квартиры от домашнего монстра, поселившегося внутри человека, который отец детям и муж мачехе.
Герои находят убежище в доме с арками, который существует на самом деле в городе Астрахани с середины XIX века и называется Персидским торговым подворьем. Дом всегда был жилым: сначала гостиница для персидских купцов, потом коммуналка для советских граждан, теперь он – многоквартирное здание для самых разных людей. Красивейший караван-сарай, грязно-белый, он страдает от отсутствия капитального ремонта, но всё равно прочно стоит и кажется особенно древним и мудрым. Символ и отличительная архитектурная деталь подворья – по-восточному изогнутые арки-окна перед проходными террасами на двух этажах и в мезонине. Именно эти окна оказываются порталами в разные другие астраханские истории и пространства, а жильцы дома – проводниками по ним. Если Марина и Диник прячутся, ждут, переминаются, борются вместе со всеми подворцами с его несовершенным бытом, Лена, кроме всего этого, мается, ищет и пытается понять. Дом, город, но на самом деле в первую очередь себя.
Как и во многих своих книгах, прежде всего в астраханской же «Соли», Зайцева исследует самое главное состояние подростка – «маяние», неприкаянность, куда-себя-деть-непонимание – после конца света, будь то пробудившийся в отце монстр или передозировка наркотиками. И в этом непонимании, неустроенном быте и, главное, в хороших или плохих волшебных событиях и Лена, героиня «Где дом и дым глубин и алый», и все герои «Соли» свободны сделать выбор, чтобы повлиять на свою жизнь.
Удивительная рифма, но мы с директоркой школы «Современные литературные практики» Таней Новосёловой, как и герои Сашиной повести, решили искать убежище на времена катастрофы именно в этом доме. Тоже уехали в Астрахань от своих московских проектов и в мезонине Персидского торгового подворья в 2023 году открыли арт-пространство с галереей совриска, библиотекой новейшей литературы и арт-резиденцией. И назвали неоригинально – «Подворье». Это действие показалось нам единственно правильным, потому что таких независимых общественных пространств в городе Астрахани не было. Есть надежда, что нам удаётся что-то делать для города, хотя, возможно, мы делаем всё это для себя, для того, чтобы не бездействовать во времена катастрофы. Теперь во время моих приездов в Астрахань я живу в студии при арт-пространстве и, как и остальные жители подворья, мучаюсь от холодных ночей и отсутствия воды. Вглядываюсь по ночам в окна с террасы на улицу и думаю, когда же закончится эта катастрофа, которую я, кажется, попыталась запереть на замок, а на самом деле вот она, тут, лезет из сундука, лупится на меня.
Когда мы познакомились с Сашей, она уже работала над «Где дом…» и хоть мельком прежде бывала во дворе Персидского подворья, но никогда не заходила в квартиры, не сидела на террасах. Когда мы пригласили Сашу, базирующуюся на окраине Астрахани, пожить в резиденции арт-пространства, она уже дописала повесть. Так что все персонажи подворья в книге вымышленные, хотя возможны явные совпадения. То, что чрезвычайно подлинно в тексте, – это постоянно присутствующая тут бытовая и урбанистическая мука. Астрахань, к сожалению, сколь красивый и уникальный, мультиэтнический город, столь и неблагополучный, бедный, загибающийся от многочисленных коммунальных и экологических проблем. Парадоксально, но одна из главных бед города, стоящего на Волге и её притоках, – постоянное отсутствие любой воды в кранах. Лена вместе с остальными жителями Персидского подворья на протяжении повести стоит в очередях за водой, а почти в финале водовозка не появляется во дворе, потому что её вызвали из центра на окраину, где женщины, не выдержав безводного существования, перекрыли федеральную трассу, барабаня в кастрюли и сковородки. Момент тоже из реальной жизни: это сама Саша со своими соседками по району Солянка добивались таким образом внимания властей после многомесячного отключения воды.
