1. Пролог
Костер весело трещал и пах солью. Ветер пустыни ослабевал здесь, на побережье, давая отдых усталым глазам и посеченной песком коже. Молодые воительницы веселились, передавая по кругу кувшин ячменного пива. Почему бы и нет? Они вернулись из длинного рейда к границе с соседним государством, утомленные, высушенные солнцем, и теперь отдыхали, пока десятники докладывали обстановку командиру отряда «Пустынных кошек». Все уже вымылись в огромной бочке с теплой водой, вытряхнули песок из доспехов, закутались в простыни и теперь наслаждались легким пьянящим напитком, ожидая, пока на огне запечется мясо.
— Как только жалованье выдадут, я сразу домой! — гибко потянулась Агилая — рослая воительница с пятью жутковатыми шрамами на плече.
— Молодой муж соскучился? — понятливо фыркнула Левея. Она никак не могла накопить денег на выкуп за мужа, потому что трепетно любила коней и предпочитала тратить жалованье на покупку жеребят.
— И муж, и дочь, — Агилая была в их отряде самой старшей по возрасту, хотя их называли «молодыми кошками».
— А меня сестра на смотрины пригласила, — расслабленно улыбнулась Динара, — у ее второго супруга братья подросли, родители хотят устроить праздник, мальчиков со всей улицы собрать, воительниц пригласить…
— О, я тоже на женихов поглазеть хочу! — оживилась бойкая Каримала, тряхнув высоко подобранными в хвост влажными волосами. Она вообще была самой любвеобильной в отряде и не теряла возможности зажать подавальщика в трактире.
— Кошка ты мартовская! — фыркнула Динара. — Там не подавальщики будут, а приличные мальчики из хороших семей! Тебе все бы руки распускать, но за этих женихов есть кому заступиться, гляди, бока намнут!
— Да ладно тебе, — Каримала сверкнула в полумраке белыми зубами, — что я, не понимаю? Может, я мечтаю о невинном цветочке, который поразит меня в самое сердце и убедит встать на путь исправления!
Остальные воительницы захохотали, не веря в такое превращение.
Индира слушала подруг и соратниц и медленно, сладко пьянела. Ей — четвертой дочери обычной десятницы — о замужестве мечтать рано. Сначала нужно подкопить серебра. Юные женихи не любят жить в палатках. Им хочется сразу въехать в новый дом, желательно с садом и колодцем. Кто-то мечтает о верблюде, кому-то больше по душе стадо овец или коз. Есть те, кто не ответит на ухаживания без украшений и подарков. В общем, пока стоит выпить пива, поболтать с подругами, а завтра заглянуть к папаше Корку, выбрать пару мальчиков поаппетитнее, чтобы отметить возвращение из рейда…
Додумать свою мысль Индира не успела — в круг света вошли десятницы. Три крепких, высоких воительницы в широких боевых браслетах, но без доспехов.
— Теплого вечера, сестры! — самая молчаливая из них поздоровалась, перехватила кувшин и сделала большой глоток.
«Кошки» напряглись. Тиана, хоть и была молчалива, всегда за своих стояла горой.
— Не напрягайтесь, девочки, — фыркнула более резкая Имелда, — нас похвалили. Будет небольшая премия и разрешение на брак для Дейрены и Симлы.
— Ура! — воительницы расслабились и тяжелыми хлопками ладоней поздравили будущих невест.
— А что тогда? — осмелилась спросить Агилая, кивком головы указывая на Тиану.
Третья десятница, самая дипломатичная и разговорчивая — Солара, присела к огню и улыбнулась:
— Ти расстроилась, потому что от нас уходит Индира…
— Что? — «кошка» вскинулась. — Я никуда не ухожу!
— Уходишь, — все еще улыбалась десятница, — твоя тетушка, старшая воительница Лавсикая, умерла, не оставив наследниц. Вчера вскрыли ее завещание. Она оставила тебе все — с условием позаботиться о мужчинах ее гарема…
Рев воительниц прибил пламя к земле.
— Вот это да! Вот это удача! Поздравляем! Старшая воительница, наверняка дом хороший! — раздавались со всех сторон радостные и чуть завистливые восклицания.
Индира же застыла, глядя в огонь. Тетушка Лавсикая. Сестра отца. Рослая, крепкая старуха с тонкой сеточкой морщин на лице. Она получила серьезное ранение в одной из вылазок к границе и с той поры всегда ходила, опираясь на палку. Но палка та была порой пострашнее копья в ее руках! Именно эта тетушка вначале нещадно гоняла племянницу, заставляя бегать, прыгать, уворачиваться от мешков с песком, метать дротики и стрелять из лука, а потом привела к своей соратнице и попросила пристроить девочку в ученицы к воительнице. Так Индира пришла в казарму «Пустынных кошек», да так и осталась в ней.
Матушка к тому времени завершила службу и занялась разведением скота. Отцы постарели и предпочитали сидеть дома и прясть шерсть. Старшая сестра помогала матери, собираясь унаследовать стада. Средняя взялась за ткачество и неплохо в том преуспела. Еще одна — торговала в лавке готовыми шерстяными бурнусами да занималась мелким ремонтом для тех, кто спешит. Индире — самой младшей и шустрой — все эти занятия казались слишком скучными. Ей не хватало усидчивости, чтобы сплетать шерстяные нити в узор, не хотелось возиться с овцами, и даже торговля в лавке не привлекала. Хотя и мать, и старшие сестры пытались ее научить своему ремеслу и приобрести помощницу.
Только тетка Лавсикая разглядела в ней храбрость и силу. Хотя что там можно было разглядеть в шустрой, как блоха, малявке? И вот теперь, оказывается, оставила ей свой дом и гарем…
