© Сергей Довжанин, 2018
ISBN 978-5-4490-4513-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Давно не первые мотивы,
Упавших с неба облаков,
Свалились с неба танцем вялым,
Совсем уже сырых снегов.
Без приглашенья грустным вальсом,
К земле простуженной шутя,
Уставший снег кружился, плакал,
Как будто малое дитя.
Давно не первый, но с испугом,
Как нарисованный летал,
Февральский снег летал, прощался,
В последний месяц, умирал.
Быть может так, без сожаленья,
Или напротив сожалел,
Кружился тихо на прощанье,
А может песню спеть хотел.
Под музу ветра виновато,
Под ноги падал, тихо пел,
Стеснялся скромностью последней,
В деревьях спрятаться хотел,
Не получалось, тут-же таил,
С обидой в лужах утопал,
К ночи морозцем наслаждался,
И безнадёжно замерзал.
Последний снег февральский падал,
На щёки падал, целовал,
Хватался за руки, одежду,
И тихо-тихо, умирал.
17.02.2018.
Не так-ли, милая Татьяна?
Зима уж старится вокруг,
Коротким вздохом провожая,
Февраль короткий, милый друг.
Коснуться б глаз твоих желанных,
Прижаться ласково щекой,
Под тихий шёпот губ прикрытых,
Да слов нахлынувших волной.
Несправедливо так забытых,
В зиме наскучившей, слепой,
А может быть от вьюг прикрытых,
К стремленью вырваться весной.
Мой милый друг, зима уходит,
А с нею спячка и покой,
Раскинуть чувства для объятий,
Расправить крылья за спиной.
Прогнать проказника смутьяна,
Вдоль речки под руку с тобой,
Ковром, далёкая ТАТЬЯНА,
Пройтись с проснувшейся весной.
Забыть о зимних неудачах,
Напиться запахом цветов,
Не так-ли, милая ТАТЬЯНА,
Да вкусом так желанных слов.
К чему нам грусть, февраль уходит,
Весны грядущий нежный вздох,
В душе моей к тебе, ТАТЬЯНА,
Так много есть, желанных слов
16.02.2018.
Ну вот и всё, осталась осень,
В ложбинках мокрых и глухих,
Теперь уж памяти былиной,
Неповторимых дней родных.
В которых дождик не помехой,
Стучался в окна по стеклу,
С настырной просьбой до ночлегу,
Да ветер гнал слепую мглу.
Под фонарём среди деревьев,
Совсем раздетых и сырых,
По лужам падающих листьев,
Ах осень осень, жаркий миг.
Короткой встречи, так желанной,
Двух тел не знающих покой,
А в окна дождик так стучался,
Просился видно на постой.
Стучался глупо, без надежды,
Промокший, жалкий без зонта,
А может мзду просил за встречу,
Влюблённой пары октября.
Теперь уже почивший в память,
Холодным стал остывший зной,
Да время в спину; – нет пощады,
Как жаль, что был тогда слепой.
Что сразу я тогда не понял,
О чём он в стёкла нас просил,
И вот теперь стучится снегом,
Да только пыл, уже остыл.
Вернуть нельзя, остаться тоже,
В горячей осени слепой,
Промокший плащ в дорогу только,
Да зонт дырявый над собой.
15.02.2018.
Былое время тяжким грузом.
Тревожа душу о своём,
Пером черкает чёрно-белым,
Да вопрошает словно сном.
Вопросом странным, даже глупым,
Я просто так или бунтарь?
Безумный раб по этой жизни,
Или слепец и Божья тварь?
Как в тупиках найти ответы,
А, впрочем, нужно-ли искать,
Куда-то канувшее в лета,
Что не далось тогда познать.
Давно уже, когда не помню,
Сошёл с дороги, думал жил,
По лживым тропам и трущобам,
Щенком слепым впотьмах блудил.
Грехи горбом врезались в спину,
Свои, чужие, но тащил,
Порою гнули на колени,
Нет не склонялся, твёрдым был.
Зачем не знал, найти пытался,
Ответ, что значит Божья тварь,
Я на приём просился к Богу,
Да выгнал Ангел-секретарь.
Не дав напутствия в дорогу,
Лишь фразы в спину; – сам ищи!
Да с колокольни звон в дорогу;
– и о прошедшем не ропщи.
Я не роптал, но всё пытался,
А горб мой рос и рос горбом!
Тянул на дно, я не сгибался!
Зубами грыз и был волком.
Порой кричал никто не слышал!
От крика даже так хрипел!
Что от испуга будто колом,
Слова застряли, не успел.
Сказать, ругался даже бранью,
Гортань опухла замолчал,
И в тишину совсем ослепший,
Конец ознакомительного фрагмента.
