В монастыре
Солнечный луч смело пробившись сквозь узкое отверстие бойницы ,ласково коснулся сначала серой подушки, потом принялся играть в прекрасных золотых волосах спящей девушки. Виана открыла глаза и зажмурилась,так ярок был свет солнца, пусть и лучик тонкий ,как лезвие.
Девушка огляделась кругом: комната небольшая,в углу на полочке стояла икона. Солнечный луч, перемещаясь по келье, осветил строгий лик Богородицы, такое Виана видела в инсталляции древней жизни. У неё, одной из немногих в классе и колледже, жива бабушка,Та показывала ей сайты ,где можно покаяться и причастится , поставить свечку, но это было интересно только в детстве,а потом новая интересная жизнь в колледже ,совсем не способствовала молитве или воздержанию.
Дверь скрипнула, над ней склонилась незнакомая монахиня,в черном надвинутом на лоб платке.
Откуда-то из под кровати девушка вытащила ведро и опустив его у постели стала пытаться поднять девушку.
- Давай, болезная,с божьей помощью и молитвой вставай на ножки, да справь нужду малую. Нехорошо в постель мочится. Ты же не дитё малое.
Только теперь Виана поняла, что слух вернулся к ней, она взглянула в рябое,лицо послушницы и попыталась поздоровиться, но язык не слушался. Ни звука не вырвалось из горла, язык был обездвижен. Виана сглотнула .и оперлась на плечо монашки , попыталась встать. С ногами было лучше, чем с языком.
Монахиня,которую, как позже узнала Виана звали Агафия, сняла с неё рубашку, и как ребенку зашептала :»ПиссссПссс».В ведро зажурчала струя,девушка отставила ведро. Рядом стоял табурет на котором стояли таз и кувшин с водой, пахнущий уксусом. Монахиня достала тряпицу ,и стала обмывать болящей лицо и грудь и руки, в конце ноги. Вода была ледяной. Виану стал пробирать холод, тело покрылось гусиной кожей.
-Да не ложись, сейчас рубашку поменяю,- пришедшая придерживая девушку одной рукой, другой сноровисто надела на Виану чистое одеяние. потом повесила на шею простой деревянный крестик на крепкой суровой нитке.Грубая ткань была шершавой и колючей, но больной уже все равно, силы покинули её, и она повалилась на бок, теряя сознание. Только на третий день, после выпитых несчетных кружек молока, жидких каш со странным жидким маслом девушка смогла наконец вставать и даже выходить во двор. Ее келья ,как называла комнату Агафия - послушница приставленная к ней, была у самого выхода на большой двор, по которому сновали ,девушки, кто в черных рясах, кто просто в серых платьях до земли. Все эти девушки, женщины не обращали на новенькую внимания. Все они заняты делом. Двор пустел только, когда малый колокол звал на молитву.
Только однажды, когда самая молоденькая из послушниц ,девочка лет двенадцати приставленная, чтобы заплести больной волосы, восхищенно зацокала языком, собирая тяжелые золотистые пряди в незамысловатую косу. Это было на лавке у дома с кельями, другие девушки замерли на мгновение завистливо поглядывая на Виону, многие грустно вздыхали при этом наверное вспоминали свою до монастырскую жизнь. Девочка заплела косу, и достав из кармана фартука платок ,надела больной на голову.
- Снимать не моги!- строго помахала она пальцем Виане, но при этом губы её улыбались, а яркие веснушки весело блестели на щеках.
На четвертый день Виану провели на верхние этажи жилого дома, сначала по узкой лестнице, затем по широкому коридору со сквозными пролетами и словно нанизанными на нить комнатами, с одинаковыми дверями. В одну из таких комнат в конце коридора они и вошли. Это были просторные покои ,рябая монашка оставила её одну.В комнате светлой и чистой было много икон, стояло что-то похожее на кафедру ,на которой лежала большая книга с вышитыми золотом закладками.
В противоположной от двери стене колыхнулись тяжелые бархатные шторы и оттуда вышла статная женщина в черном одеянии в высокой черной шапке покрытой черным платком .Просторная с широкими рукавами мантия скрывала фигуру. На груди висел большой золотой крест.
Лицо у вошедшей было скорее удрученное, чем строгое, густые мужские брови не скрывали голубых глаз. Прямой небольшой нос и узкие губы,только они, вернее складки по уголкам, выдавали возраст монашки. Далеко за пятьдесят.
Вслед за вошедшей прошмыгнула в комнату другая монахиня. Согнутая в три погибели с горбом на левой стороне,она большими для её роста шагами,быстро дошла до Вианы и ткнула ту клюкой в грудь.
- Поклонись матушке Мамфусе, припади к ручке, спроси благословения.- Визгливо потребовала горбунья. Лица её Виана не видела, так согнула старуху болезнь.
-Полно ,Еротиида,видишь девушка не в себе
И матушка Мамфуса,как позже оказалось, самый главный человек в монастыре-игуменья,сама осенила Виану крестом и приложила к её губам висевший на груди крест.
- Ишь ты, хляби небесные не разверзлись4,- совсем уже непонятно сказала горбунья и обойдя Виану,теперь ткнула палкой в спину.- Колени преклони, грешница
Девушка послушно опустилась на колени перед игуменьей.
- Ответствуй, девица или замужняя, чьего рода?
Девушка молчала. во-первых она не могла говорить,а во-вторых эта женщина не врач,и не мать ,чтобы ей вот так подробности выкладывать.
