«Подумаешь, двойка по физике! Ну и что, что в конце года! Далась им всем эта физика, честное слово… А мне вот по барабану!» – И всё же Лас с досадой пнул сосновую шишку, которых без счёта валялось на дорожках парка.
Домой идти не хотелось. Весна в этом году выдалась ранней, и сейчас, в середине мая, уже казалось, что лето давно наступило. В садах отцветали яблони и красные пионы, на школьных клумбах лиловели изящные ирисы, а здесь, в парке, все поляны были усыпаны жёлтыми звёздами одуванчиков. Солнечные зайчики плясали в свежей зелени кустов. Если долго-долго следить за их игрой, то начинает казаться, что всё кругом сплошь зелёное с золотом. Лас крутил головой и прищуривал глаза до тех пор, пока ему действительно не пригрезилось, будто он в Карас-Галадоне[1], среди золотых мэллорнов[2], а вовсе не в парке на окраине большого промышленного города…
Мама, как и следовало ожидать, расстроилась: эта двойка означала крушение надежд определить сына на физтех. Его одноклассники – серьёзные мальчики, знают, куда поступать, во всю готовятся. Только Назар никак не повзрослеет!
У Ласа всегда сжималось сердце, когда мама вот так молча, с упрёком смотрела на него. Он бы пошёл на физтех только, чтобы её не расстраивать. Но не давались ему точные науки!
– Мам… – Он виновато взглянул на неё снизу вверх. – Ну, прости…
Мама чуть не плакала.
– Дурень здоровый… Сколько мы с отцом на тебя нервов потратили! Репетитора нанимали – зачем?!! Учиться не можешь, хоть бы с девочками дружил! Женишься, может, тогда человеком станешь?
Вопрос был риторическим: не станет её Назарка человеком. Упрямый, как осёл. Дошло до того, что стричься не хочет! Отрастил патлы и две косички сбоку заплетает, чтобы волосы не лезли в глаза. Не знаешь, что думать, вокруг такое творится! Вот опять: закрылся в своей комнате. Что он там делает?
Лас терпеть не мог нравоучительных разговоров. Поднявшись к себе на второй этаж, он первым делом задвинул щеколду и со злостью швырнул в угол школьную сумку:
– Вражина!
Уроки мальчик делать не собирался. Школа ему успела надоесть так сильно, что мечталось только об одном: получить, наконец, аттестат и забыть десять лет учёбы, как страшный сон. Ясно, что ни о каком выпускном он даже слышать не хотел. А это подливало масла в огонь, то есть, в конфликт отношений с родителями… Лас сел за стол, обхватив руками голову, и задумался.
Всё началось зимой, после дня рождения, когда папа с мамой (надо же было такому случиться!) подарили ему толстенную книгу в серебряной обложке. Стилизованные замысловатые завитки по центру выстраивались в надпись: «Полная История Средиземья. Джон Рональд Руэл Толкин». А чуть ниже – картинка, изображавшая отряд из девяти странно одетых персонажей на фоне каменистой равнины.
Тогда он был ещё просто Назаркой – обыкновенным мальчишкой, как все мечтающим о необыкновенных приключениях. Друзей у него хватало, но общение в дворовой и школьной компании не приносило радости. Более того, к старшим классам ограниченные интересы приятелей начали вызывать раздражение, и Назар увлёкся книгами. Он читал всё подряд: классику, фантастику, детективы, даже пробовал браться за мамины любовные романы, но, в конце концов, остановился на исторической и философской литературе. Потом ему подарили компьютер, и к печатным изданиям добавились электронные книги.
Однако этот серебряный, толстый том явился для мальчика настоящим потрясением. Перед молодым умом открылись новые горизонты. Привычная, порядком надоевшая и не приносящая душевного комфорта оценка действительности, уступила место новой, в которой было возможно всё, к чему сердце давно рвалось, вслепую нащупывая дорогу.
Теперь он жил странной, раздвоенной жизнью. С одной стороны, выпускник средней школы Назар Щукин, с другой – Лас-эл-Лин, настоящий эльф. К своему реальному имени он давно привык: хорошо ещё, что Назар – не так банально, как, скажем, Лёха или Серый. Так же, как к имени, он привык к реальной жизни. Здесь всё просто и правильно: мама, папа, две младшие сестры-близняшки, школа – будь ей неладно! – и вечный вопрос: куда пойти учиться, чтобы не забрали в армию? Девочки его не интересовали: с ними абсолютно не о чем разговаривать! Назара злило, когда одноклассницы начинали строить ему глазки, и он в ответ отпускал ядовитые шуточки по поводу их вечных секретных сборищ в тупике коридора, рядом с туалетом. Девочки тоже в долгу не оставались, принимаясь смеяться над его длинными волосами. Эта непрекращающаяся, вынужденная война выводила юного эльфа из состояния душевного равновесия, укрепляя решимость не идти на выпускной, что, в свою очередь, выливалось в ежедневные ссоры с родителями.
Причёска Назара действительно обсуждалась всей школой: белокурые, вьющиеся волосы с боков были заплетены в две тонкие косички. Кто-то подшучивал, кто-то откровенно издевался, а главный враг – завуч – не раз обещала самолично отвести его в парикмахерскую. Когда терпение учителей иссякло, в школу вызвали родителей. Его ругали. Он упрямо молчал. Потом процитировал на память статьи из «Декларации прав человека и гражданина» и «Конституции Российской Федерации», коротко бросил: «Имею право!» – и вышел, провожаемый взглядами остолбеневших учителей и родителей. После этого случая отец всерьёз хотел его выпороть, да почему-то раздумал.
