У входа в здание плавно кружился разноцветный пластиковый пакет. Робко переминаясь с ноги на ногу, я почувствовал сильное желание развернуться, добежать до автобусной остановки, и уехать домой. Мрачная решимость, с которой я ехал на это собеседование, куда – то улетучилась. Стоило мне только приблизиться ко входу в зал игровых автоматов, как я почувствовал сосущую пустоту в животе… Чтобы успокоиться, я глубоко вдохнул, задержал дыхание, затем резко выдохнул. Проделав это дыхательное упражнение несколько раз, и не ощутив нужной уверенности, я громко сплюнул, и поднялся на крыльцо, подумав про себя – да плевать! Что мне, в первый раз приходится слышать «нет», что – ли? Нет, так нет. Отточу технику продаж… Уже два года оттачиваю, а она до сих пор тупая, ещё несколько месяцев ничего не изменят. Я решительно рванул входную дверь на себя, и вошёл внутрь. Вошёл и остановился, оглушённый массой непривычных звуков, атаковавших мои органы чувств. Ласковое, манящее журчание игровых автоматов, напоминающее мелодичный звон, издаваемый ручейком струящихся золотых монет, перебивалось громким грохотом амбиент – музыки, доносившимся из трясущихся от злобы колонок, подвешенных на уровне потолка с обеих сторон от входа. Перекрикивая музыку, кто – то громко, и матерно орал, обвиняя автомат в проигрыше. Сизый табачный дым застилал видимость, и клубился плотными, осязаемыми слоями. Я нерешительно замер, испытывая сильное желание убежать отсюда, и никогда больше не возвращаться. Стоявший за стойкой бармен, заметил мою нерешительность, и гадко ухмыльнулся. Я резко выдохнул, и решительно сказал.
– Здравствуйте! Мне нужен Сергей Борисович.
Служитель Бахуса смачно плюнул на омерзительного вида тряпку, неспешно протёр ею пивную кружку, и степенно произнёс.
– Вон он, за столиком сидит.
Я оглядываю помещение. Справа от входа находится бильярдный зал, игровые автоматы стоят вдоль стены слева, по центру располагается бар. Ну? И где сидит этот «Сергей Борисович»? Я недоумённо смотрю на бармена, он показывает глазами куда – то вправо, и вбок. Я оборачиваюсь, и вижу нечто похожее на небольшой грот, внутри которого стоит круглый стол. За столом сидит человечек, и уныло смотрит в кружку с чаем. Я поднимаюсь по лесенке (к столу ведут три, стилизованные под морские волны ступеньки), и присаживаюсь на свободный стул.
– Здрассьте!
– Добрый день! Заблудились?
– Да…немного…
– Образование?
– Педагогическое.
– Света! СВЕ – ТА! – человечек громко, и натужно орёт, – Свеее –еета! От усилия, на его шее вздуваются голубоватые вены. На его крик, из коридора слева, появляется разбитная девка с немного перекошенным в левую сторону лицом.
– Чё?
– Брзжеженарь, какой предмет преподавала?
– Литературу. Узбекскую. На русском.
– Ммм…понятно. Соню позови. Пусть полы протрёт, а то нахаркано тут. Литературу…А вы,… какой предмет вели в школе? – он оценивающе смотрит на меня водянистыми глазами.
– ОБЖ.
– Это что такое?
– Остриги Барану Жопу.
Человечек давится чаем, и начинает натужно кашлять. Я привстаю, и хлопаю его по спине, раз, другой, третий. Он делает взмах рукой – довольно!
– Как? Как вы сказали – остриги…
– Профессиональная шутка. ОБЖ – это Основы Безопасности Жизнедеятельности.
– Аааа…юморист! Это хорошо. – его лицо недовольно съёживается в некое подобие куриной жопки, и я понимаю, что шутить больше не надо.
– Я хотел спросить. А возможность карьерного роста, у вас есть? – выдаю я фразу, прочитанную в руководстве для лохов, напряжённо ищущих работу. Авторы брошюры утверждали, что работодатели любят инициативных, амбициозных, брызжущих оптимизмом соискателей.
Он неторопливо помешивает ложечкой в кружке, и заинтересованно смотрит на результат. Интересно, что он ожидает там увидеть? Через длительную паузу, он отвечает.
– Перспективы головокружительные! Вы начнёте работать оператором, а через несколько лет (при условии, что будете исполнительно, целеустремлённо трудиться!), сможете стать администратором.
– А потом?
– Что потом?
– После администратора?
– Что «после администратора»?
– Ну, следующая ступень карьерной лестницы?
– Какая «следующая ступень»? Всё. Администратор – это потолок.
– Ааа. Понятно – зачарованный открывшимися передо мной «головокружительными перспективами», я восхищённо замолкаю.
– Что касается зарплаты…
– А что «касается зарплаты»?
– Она небольшая, тринадцать тысяч. Но…все идут сюда работать не из – за зарплаты, а из – за чаевых, верно? – он тщательно исследует моё лицо своими выцветшими глазками.
–?!
– Верно? – с нажимом спрашивает он.
– …Не знаю…мне просто нужна работа, хоть какая – нибудь…
Он утомлённо закрывает глаза, подносит кружку ко рту, и с наслаждением отхлёбывает содержимое, сделав глоток, он вытягивает губы гузкой, и нежно прижимает их к ноздрям.
– Я прошёл собеседование?
Он откидывается на спинку стула, глухо вздыхает, и ещё раз отхлёбывает из кружки (всё это, он проделывает, не открывая глаз).
– Когда мне выходить на работу?
Он негромко, и раздражённо бормочет что – то невнятное, до меня долетают только окончания слов – «йа…ню».
– Что, простите? Вы хотите видеть меня «ню»?
