– Пат! – объявил Алоис, прищурив глаза.
От солнечного света, падающего на его лицо, глаза приобрели волшебный голубой оттенок. Светлые ресницы подчеркивали этот голубой оттенок ещё больше.
Самодовольный прищур не мог быть не замечен противником. А когда Алоис Кунелли позволил себе растянуть рот в улыбке, то его противник лишь откинулся на высокую спинку кресла, безвольно, чуть наигранно подняв руки вверх.
– Любезный друг мой, я проиграл. Но достойно. Партия была великолепна, заставила поразмышлять. Признаюсь, откровенно, играть с вами – одно удовольствие, словно прыщ выдавливать.
– Спасибо, Ваше Величество, – кивнул Алоис, сложив пальцы домиком. Его взгляд был обращен к Императору Ардималена, Мэйтанусу Великолепному.
Чёрные глаза Мэйтануса рассматривали фигуры на шахматной доске, словно просчитывая возможные ходы для достойного завершения партии, но, похоже, такой не наблюдалось. Мэйтанус поплотнее запахнулся в шелковый тёмно-синий халат с чёрной вышивкой, откинулся спиной на своё кресло с высокой спинкой. Такое домашнее одеяние сильно разнилось с тёмно-серым нарядом Алоиса Кунелли, состоящим из камзола, штанов, жилета и белых чулок. Железные пряжки на ботинках отражали свет от языков пламени камина.
– Мне нравится проигрывать достойному сопернику, но не слишком часто, – признался Мэйтанус. Взгляд впился в сидевшего напротив Алоиса Кунелли. Император растрепал тёмные волосы во время этой партии. Так усиленно он раздумывал над каждым своим шагом.
– Чего же вы хотите за свой выигрыш, любезный Алоис? Сойдемся на тысяче? – спросил он, покусывая губу.
– Настоящие любители шахмат не берут деньги за выигрыш. Многие играют на интерес, – протянул, чуть подумав, Алоис.
– Но ни вы, ни я не относимся к этой категории. Чего вы желаете? – чуть прикрыл глаза Император, ожидая ответа мужчины.
– Вы и так многое для меня сделали, мой Император! – ответил мужчина.
– Нет-нет, не перечьте мне. Вы достойный сын своего Отечества, пусть и служите двум хозяевам. Всё равно гнёте свою линию, извлекая выгоду от службы. Вы присматриваете за моим братом, он за вами, а я за всеми. Логично, не правда ли? Какой у вас интерес?
– Не за себя просить хотел бы, Ваше Величество! – подумав, ответил Алоис.
– Имя! – Мэйтанус открыл черные глаза, в них играли языки пламени, блики от очага в камине.
– Миранда Принарри, – набравшись смелости, ответил Алоис, – я прошу Вашего разрешения жениться на бедной девушке и возможными способами вернуть ей то, что вы однажды забрали.
– Чего? Ты, Кунелли, хоть и герой, но имей совесть! – встал с кресла Мэйтанус и облокотился на спинку кресла Алоиса, – Достойна ли она такой чести? Или может ты влюбился в нее? Чары эта девка на тебя навела или зельем напоила?
– Я многого прошу, Ваше Величество? – ни одна мышца не дрогнула на лице Кунелли, он чуть повернул голову к нависшему на него Императору, но не опустил взгляда, – Разве завещание Генриха Принарри, Вашего друга....
– Достаточно, Алоис, – перебил его Мэйтанус, – я выслушал твоё пожелание, но кроме воли завещателя есть и закон, и воля Императора. Может быть, ты еще скажешь, что ты её любишь? Может твоё ледяное сердце подсказывает тебе, что налицо все признаки того самого безумия, которому имя – любовь? Ты тоже заразился безумием? Я подумаю. Кажется, девушка сейчас живет в Минтарале, в доме моего братца? Я навещу брата, пообщаюсь с ней и тогда, возможно, приму единственное верное решение. А вы пока глаз не спускайте с Корригана. Не нравится мне его поведение. Многое о себе возомнил, племянничек.
Мэйтанус отошёл от кресла, расставив фигуры на доске, жестом предложил Алоису Кунелли сыграть ещё одну партию.
Жаркое лето сменилось осенью. Серебряные тучи заволокли ярко-синее небо, которое может быть только в пору бабьего лета. Но осенние заморозки еще не добрались до Минтараля. Здесь царила осень, не дождливая, не морозная, не ветренная, а вполне комфортная. Как по заказу. По заказу Верховного шамана.
Жители Минтараля, познакомившиеся летом с молодой, но перспективной шаманкой, супругой Корригана – Тариссой, не могли не замечать подле неё юную компаньонку, немного диковатую, часто печальную. Компаньонку звали Валерия. Прислуга пускала сплетни о том, что Валерия – лесная колдунья, охотница, которая владеет языком животных. Но слухи не подтвердились, когда хозяйкой Минтараля, Эйлин Кайрен, было объявлено о том, что Валерия Киффен – чудом спасшаяся от разбойников дочь от первого брака с герцогом Генрихом Принарри. И Великое Благословение Духов распространилось и на Тариссу, и на Валерию. Отныне, по Высочайшему распоряжению Верховного шамана, Валерия-лесовичка именуется Миранда-Валерия Принарри.
Но кое-кто не был согласен с этим распоряжением…
Стрела со свистом вырвалась из тетивы, пронзив воздух, и упала на траву в нескольких шагах из девушки. Она даже не достигла заветной цели.
– Проклятье! – выругалась Тарисса, бросив лук на зеленую траву.
Трава была заботливо скошена на поляне, где сегодня тренировались две девушки.
– Внимательнее, сударыня! – едва сдерживаясь, процедил сквозь зубы преподаватель.
