Читать онлайн полностью бесплатно Александр Надысев - Дремлющие вулканы айнов

С давних времён на Камчатском полуострове, враждуя меж собой, жили эвены, коряки, чукчи, ительмены и другие народности. А на южном побережье Камчатки проживали удивительные племена айнов-курильцев, выбиравших места своего пребывания вблизи вулканов. Но пришло время и русские первопроходцы в погоне за пушниной начали освоение Камчатки и приведение её жителей в российское подданство.

А начиналось это так. Анадырский приказчик Владимир Васильевич Атласов, пятидесятник, глава необъятной Чукотки, узнав о неведомой и очень богатой Камчатке, предложил якутскому воеводе поход за ясаком[1], ценными шкурками соболей и лисиц, в эти неизведанные земли. Воевода, не раздумывая, приказал:

– Велю покорить Камчатку, и добыть ясак с новых верноподданных государя!

И добавил, лукаво улыбаясь:

– Но на поход сей денег не дам.

Так по велению якутского воеводы Владимир Атласов стал за свой счёт готовиться к походу за «рухлядью»[2] в далёкую и загадочную Камчатку. Казаки его уважали и тянулись к нему. Атласова знали, как человека волевого, целеустремлённого, воспитанного в походных условиях, привыкшего с детства к умеренности и лишениям. В постоянных скитаниях по сибирским тундрам окончательно сформировался его характер, очень жёсткий, предприимчивый, часто беспринципный, и вместе с тем Атласов обладал железной волей и редкой физической выносливостью. На столь масштабное мероприятие ему пришлось одолжить у подьячего Ивана Харитонова 160 рублей, а у торгового человека Михаила Остафьева взять в долг деньги, с отдачей красными лисицами, и не только у них. На эти деньги Атласов стал нанимать казаков и, конечно же, ясачных юкагиров[3], обещая им богатую камчатскую добычу, и они записывались в поход. Без юкагиров, жителей Чукотки и умелых оленеводов, невозможно быстро пройти по заснеженным горам на оленьих упряжках, да ещё в такую даль. Так что без камчатской добычи задолжавшему Атласову лучше не возвращаться в Анадырский острог, и он готовился. С буйными казаками он ночами засиживался, то в приказной избе острога, то в кабаке, обсуждая предстоящий поход на Камчатку. Больше всех высказывали свои соображения казаки Иван Голыгин и Лука Морозко, уже побывавшие на Камчатке. Они за застольем весело переглядывались и балагурили.

– Да, что там, перемахнём через горы и Камчатка наша, – говорил, улыбаясь, Голыгин. – и возьмём, как в прошлый раз, множество соболей и чернобурых лисиц.

– Ага, – смеясь, отвечал Морозко, – забыл, как тебя там дикари подстрелили?

– Да ладно, что нам бояться дикарей с луками, – ответил Голыгин, – вот нам бы в поход поболее оленей с юкагирами, тогда быстрее покорим Камчатку.

– Будут вам юкагиры, – сразу заверил Атласов, – и много оленей.

– Тогда и «рухлядь» тебе добудем! – ответил Морозко, подмигнув Голыгину, – да ещё какую, пушистую!

– Надеюсь на вас, други, – поднял кубок медовухи Атласов. – Так выпьем за казацкую удачу! А тебя Лука я оставляю вместо себя править на Анадыре.

Декабрьским утром 1696 года отряд Атласова численностью в 124 человека вышел из Анадырского острога на оленьих упряжках и двинулся в поход. Отряд состоял из 64-х служилых, промышленных людей и 60-и ясачных юкагиров, которым предстояло покорить таинственную Камчатскую землю и собрать достойный ясак.

Тремя днями позже в Анадырский острог прибыл новый приказной Постников. Узнав о походе, он велел Луке Морозко догнать и вернуть Атласова, чтобы тот отчитался перед ним. И Морозко помчался вслед за отрядом, даже не думая передавать приказ Постникова. Он догнал Атласова уже в горах и был счастлив, что стал участником этого грандиозного похода.

В январскую стужу 1697 года, перевалив через Корякский хребет, отряд казаков спустился с гор и остановился передохнуть. Перед ними раскинулась неведомая земля с заснеженными горами, сопками и высокими вулканами.

– Камчатка! – радостно закричал Атласов, оглянувшись на казаков. – Здесь обитают коряки, с них и начнём приводить дикарей под царскую руку.

– Откудава таково прозвание Камчатка? – спрашивали казаки друг друга, соскочив с нарт.

– Известно откуда, – ответил седобородый казак и рукой махнул на юг. – Тама течёт большая река Камчатка, названная именем якутского казака Ивана Камчатого, сыскавшего в её устье лежбища моржей, а позже и сия землица стала называться Камчаткой.

– А ну, все по местам! – заорал десятник Морозко. – Ишь, разгалделись.

Казаки нехотя стали садиться на нарты, ворча на десятника, а тот, взглянув на небо, покачал головой:

– Кажись запуржит.

Сплошная хмурая облачность клоками тяжело нависала над суровыми кряжами гор, покрытых снегами, и только в её просветах сверкало своими косыми лучами низкое солнце. Красота!

– Вот она какая, земля камчатов! – озирались молодые казаки, удивляясь необычным искрящимся горам, поросшим лесами.

– Им всё в диковину – ворчали бывалые казаки, как вдруг заметили местных дикарей с луками наготове.

– Ба, да нас уже встречают, – загоготали казаки. – Смотри-ка, луки свои наладили.

Промысловики схватились за ружья и все приготовились к бою.

– Как бы не стрельнули? – вскрикнул кто-то из молодых, и вскинул пищаль