Нет, ничего не изменилось
В природе бедной и простой,
Все только дивно озарилось
Невыразимой красотой.
Н. Гумилёв
Мороз крепчал уже к вечеру, несмотря на четыре часа пополудни, солнце уже начинало клониться к закату. Полина сидела, закутавшись в шерстяную шаль, в небольшом кабинете. Эту небольшую комнатёнку, обитую досками, кабинетом можно было назвать только здесь, в забытом богом и людьми посёлке, вдалеке от хорошо обустроенной жизни центральной полосы России. Полки, на которых хранились в выцветших папках документы, были сколочены из грубых шершавых досок. Закатное солнце ярко освещало кабинет, выходящий окнами на западную сторону. Это было так непривычно и радостно после долгой зимы, что настроение девушки улучшилось только от этого. В контору зашёл Матвей Иванович, начальник Полины.
– Японска мать! – выругался он и от души стукнул пачкой бумаг по столу. – Отправил же это чертово письмо! Так не пришло что-ли ещё, опять запрос прислали!
Полина улыбнулась и поинтересовалась:
– А у них электронный адрес есть?
– Да хрен их знает! Я по обычной почте отправлял, с уведомлением, между прочим!
– Можно я взгляну на реквизиты? – Полина взяла рассыпанные на столе бумаги, изучая их. – Да, есть адрес электронной почты. Так давайте я ваше письмо ещё раз отправлю, мигом дойдёт.
– А это как? – снимая бушлат, удивился Матвей Иванович.
– Ну, вот когда интернет снова появится, я сразу и отправлю.
– Да, попробуй, дочка. Авось и получат, наконец- то, его. Завтра ты, вроде, хотела в город ехать? – переключился на другое начальник, наливая с чайника кипяток в алюминиевую кружку.
– Да, в налоговую надо срочно, – подтвердила Полина, наводя порядок на столе.
– Срочно, девонька моя, не получится, – отозвался Матвей Иванович, с наслаждением прихлёбывая чай из кружки.
– Почему же?
– Да запил шофёр, Лёнька Игнатьев. Подлюга. А заменить его некем, все уже по участкам разъехались. Сезон вот – вот начнётся, я и отправил всех шоферов технику подготовить.
– Если так, то я сама могу, – ответила Полина. – Да что вы так недоверчиво смотрите, Матвей Иванович? У меня водительские права есть, я хорошо машину вожу. Меня муж научил. Он мне даже по горному серпантину машину вести доверял.
– Да ты, небось, только на автомате и ездила, дочка. А здесь уазик. Ну, как ты сама?
– Доеду, Иваныч, доеду! – отмахнулась Полина. – Не переживайте, снега не было, дорога хорошая. Утром ещё нет грязи. Справлюсь. Зинку с кадров тоже возьму, ей в больницу надо.
– Ох, бабы … – вздохнул Матвей Иванович. – Езжайте вы куда хотите! Коли так, с вами лучше согласиться, чем спорить, – и, подумав немного, добавил. – Только шибко рано не выезжайте. К поезду планируй, заберёшь заодно геологов. Они своим ходом хотели добраться, но раз ты в городе всё равно будешь, встретишь их. В налоговую с ними съездишь, в кабине тебя подождут, потом в контору их доставишь. Так по-любому они быстрее сюда доберутся.
– Ладно, всё сделаю. Всё исполню, – отозвалась Полина.
– Вот ещё чего, чуть не забыл… Трое штанов надень и валенки, о сапогах даже не думай! Вдруг машина сломается, околеете ведь. Да и так ещё холодно.
– Ладно, ладно, – сдерживая смех, согласилась Полина.
Когда Полина впервые оказалась на прииске, в душе у неё поселилось уныние. Здесь дни были короткие, а ночи длинные. Поздно расцветало, рано смеркалось. Световой день длился лишь пять часов. Какой же надо иметь огонь внутри себя, чтобы выдерживать эти вечные сумерки! Но постепенно душа девушки начала отогреваться. Люди в посёлке были простые, грубоватые, но добрые и отзывчивые, с житейским юмором. А когда в этот самый край земли пришла весна, то впервые со времени пребывания в Таёжном Полина испытала настоящую радость. Суровый север оживал. Воздух, пропитанный запахом тайги и свежести, был такой вкусный и пьянящий, что хоть режь его и глотай! Вдали от цивилизации и суеты Полина поняла, как мало надо человеку для счастья. Вот ей, например, сейчас – забрать сына из садика, поцеловать его, а поздно вечером, когда рабочее общежитие стихнет, перечитать письмо Егора, а утром увидеть лучи солнца после долгой лютой зимы. Хоть весна и пришла, но светало по-прежнему поздно. Поэтому на небе ещё были видны ночные звёзды, когда Полина и Зина добрались до гаража. Дорога в город прошла без поломок, старый уазик трясло на размытой вчерашней грязью и застывшей за ночь дороге, но он упрямо продолжал нестись вперёд с приличной скоростью. Высадив Зину возле больницы, Полина поехала на вокзал. Уже светало, небо бледнело на востоке, но фонари на вокзальной площади ещё горели. Геологов в толпе прибывших пассажиров девушка узнала сразу. Они были с большими походными рюкзаками за спиной и в толстых зимних бушлатах. Полина помахала мужчинам рукой и окликнула их:
– Вы на прииск? Я за вами. Матвей Иванович машину прислал.
