1.
– Надя. На-дя…
Надя открывает глаза. Кругом стоит непроглядная тьма. Объятья еще совсем недавно сладкого и крепкого сна постепенно становятся слабее, но его власть над девочкой все еще сильна. Пока она пытается сообразить, кто и зачем ее будит, голос, кажущийся звенящим из-за глубокой ночной тишины, раздается над самым ее ухом:
– Надька!
Это же Юлька. Тьфу… Какого черта понадобилась ей ночью? Совсем спятила… Надя приподнимает голову с подушки, всматривается, пытаясь сфокусировать взгляд, в смутный силуэт сестренки и сердито шипит:
– Что такое? Ты че?
Увидев, что Надя проснулась, Юлька радостно и таинственно шепчет:
– Пора!.. Пойдем!
– Ты сбрендила, что ли? Куда? – Бормочет Надя, стараясь придумать, как быстро и по возможности не грубо отправить Юльку спать.
– Да курицу же воровать! Ты че, забыла?.. – Восклицает та. – Ты же сама говорила…
– Да тише ты! Ты че?! Сейчас баба проснется, будет тебе курица…
Точно в ответ на эти слова, за стенкой раздается ворчливый скрип пружин старого дивана. Девочки мигом замолкают, испуганно прислушиваются. Но все тихо. Бабушка, кашлянув во сне, и не думает пробуждаться.
Юлька – двоюродная сестренка, но Наде она все равно, что родная. Ей уже пять. Несмотря на наличие собственной мамы, она практически с самого рождения воспитывается вместе с Надей.
Юлька протягивает руку и, обхватив пальчиками запястье сестры, настойчиво тянет ее с постели:
– Пой-дем…
И угораздило же Надю днем вбить сестренке в голову идею о похищении курицы с соседнего двора! Там живет сумасшедшая бабка. Однажды, устав орать на мирно качающихся на качелях детей, она взяла и выплеснула на них кипяток…
О существовании курятника Надя узнала только сегодня – именно благодаря Юльке, которая заметила курицу первая. Надю аж завидки взяли – она-то сотни, тысячи раз проходила мимо ничем на первый взгляд непримечательного палисадника, и ни разу не заметила там ни следа живности. А вот Юлька, которая вообще-то проживает не на Абая-Правды, а в третьем Аксае, тут же завопила, что там бегает черная курица.
– А почему она че-о-орная? – спросила она у бабушки.
– Не знаю, – отмахнулась та.
– Потому что ее хозяйка – ведьма, – вдруг брякнула Надя.
Юлька удивленно ахнула и принялась задавать уточняющие вопросы. Они посыпались на Надю мелкими горошинками, и та, все больше увлекаясь, почти веря в то, что говорит, по дороге домой рассказала сестренке страшную историю про ведьму, которая пьет кровь черных кур. У нее раньше их было очень много, больше тысячи! И вот осталась одна, последняя…
– А зачем она пьет их кровь?
– Чтобы стать молодой.
– А ты ее видела?
– Видела.
– А какая она?
– Ну, такая… седаааая… со скрюченным нооосом…
Огромные, готовые испугаться карие Юлькины глаза стали еще больше:
– Надь… А че, кровь черных куриц ей разве не помогает стать молодой?
– Да нет, помогает, помогает, – спохватилась Надя, – она просто постепенно молодеет. Сперва на сто лет, потом еще на сто… Поняла?
– Поняла, поняла.
– А хочешь, мы… – тихо, чтобы не услышала идущая следом за ними бабушка, предложила Надя, – а давай своруем ведьмину курицу?
– Для чего?
– Я слышала, что у черных куриц черное мясо. И что оно намного вкуснее обычного, белого. Давай проверим?
– Давай! – в Юлькиных глазах вспыхнул восторг, – а когда?
– Сегодня ночью! Разбуди только меня!..
Надя сказала, и забыла. Юлька – нет.
***
Листья деревьев что-то шепчут. То ли ветерок их ласкает, то ли неожиданно расплакалось прохладным июньским дождем ночное небо. Сонно вскрикивает таинственная ночная птица. Ласково перешептываются яблони, протяжно скрипят умирающие ветви старого урюка. Сквозь форточку в комнату украдкой пробирается прохлада, и легонько колеблет занавеску.
Надина голова так и клонится к подушке. Ей совсем не хочется идти за курицей. Хочется спать… Юлька стоит на голом полу и жмется с ноги на ногу. Как всегда, она забыла надеть тапочки… А ведь только недавно болела!
Юлька вообще обладает талантом мгновенно простывать. Даже летом! Она заболевает и после мороженого, и после глотка воды, и даже просто так. И болеет всегда сильно, уколы приходится делать.
– Быстро залезай на кровать, – бесшумно зевая, строго говорит Надя.
– А кууурицу воровать?.. – в Юлькином голосе ни тени сна, но зато слышатся противные ноющие нотки. Еще один Юлькин безусловный талант – реветь. По поводу и без повода. И громко.
Почуяв опасность, Надя скороговоркой произносит:
– Я только что вспомнила. Надо полнолуния дождаться, только тогда можно. Иначе смысла нет.
– А сегодня не полнолуние?
– Нет.
– А когда оно будет? Завтра?
– Послезавтра.
– Нууу… Послезавтра я уже домой уеду…
– Спи, – приказывает Надя, закутывается в одеяло и отворачивается, – а то щас как Фредди Крюгер в окно влезет, будет тебе курица.
Юлька возмущенно сопит и еще какое-то время продолжает сверлить старшую сестру взглядом. Но страх перед Фредди Крюгером берет свое – Юлька опасливо косится в сторону окна и шустро забирается под одеяло к сестре. Повозившись немного, она засыпает. Кажется, даже быстрее, чем Надя.
