ПРОЛОГ
{Где-то, на территории под названием Ветреная Пустошь}
Юарий с сочувствующим взглядом развёл лапами:
— Прошу прощения, Ваше Огнейшество, но вынужден напомнить: перед параграфами уложения все королевские драконы равны. И если до достижения племянником возраста собственного голоса или, в человеческом облике, двадцати одного года, у вас не будет сына, на трон взойдёт он, сын вашего младшего брата.
— Ублюдок мне не брат и никогда им не был! Отец, не подумавши, женился на шалаве с «прицепом» не пойми от кого. В нём нет ни капли королевской крови!
— Но он усыновлён, официально назван пусть младшим, но королевским сыном. А теперь ещё и имеет своего сына. Так что…
Ильд Эшер, едва сдерживая бушевавшее внутри пламя, с ненавистью посмотрел на юария, хотя тот был совсем не виноват в сложившейся ситуации. Наоборот, помог: в тайне предупредил про свежее завещание отца и намекнул, как надо действовать. О, Святой Файе, неужели-таки придётся жениться? Вот кто и когда придумал такую дурь, что власть передаётся через наследника, от деда — к внуку? Ильд Эшер считал настоящим унижением вынужденное соперничество со сводным братцем-бастардом, особенно, если учесть, что у того уже рос сын. Малыш поднял безродного дракона на добрый десяток ступеней выше него, чистокровного ильда с ныне уже становящимся редким по цвету пламенем — белым. Пламя «братца» было классическим: жёлтым с оттенком оранжевого. Мальчик же, к счастью, ещё никак не проявил свою вторую, драконью сущность. Даже достигнув трёхлетнего возраста, он ни разу не обратился, не говоря уж о том, чтобы показать цвет своего пламени. А значит, у Эшера ещё есть все шансы. Главное, найти мать своему ребёнку, что сделать в Ветреной Пустоши практически невозможно. Проклятье, наложенное ещё несколько десятков веков назад, действовало безотказно, девочки не рождались. Счастливчиками считались те драконы, что сумели однажды прорваться во внешний мир и привести оттуда самку, способную выносить и родить хотя бы одного малыша. Но — мальчика. Существовала, правда, легенда: когда на трон взойдёт девушка с обеих родительских сторон королевских кровей, проклятье падёт и начнётся новая эпоха. Но это нонсенс: троновый камень — мужское «ложе». Да и не бывает у королевских драконов дочерей. Так что род Белоогненных может угаснуть, не дождавшись исполнения легенды и снятия проклятия.
ГЛАВА 1
{Россия, Н**ск, наши дни}
Мужскую фигуру я срисовала сразу, хоть она и хоронилась за густым кустарником сквера. Обладатель оной фигуры явно не обладал мозгами: свет от фонаря за его спиной создавал такую чёткую тень, что по её контуру я легко определила — это всё тот же преследователь, а не мой пропавший «ухажёр». Сколько раз я его видела? Не помню. Но помню, когда он появился в первый раз. Это было через день от того, когда я увидела две полоски. Не самое приятное зрелище для женщины, приятель которой исчез после двух недель лёгкого ухаживания и одной-единственной ночи, когда я, фигурально выражаясь, разрешила ему не просто проводить меня до дома, но и остаться «на чашечку кофе». Ага, кофе на ночь глядючи… Ну… Сама виновата. Ветер в голове — это у меня явно наследственное. Сама появилась на свет не пойми от кого. Маман была ещё той ветреницей. Скинув меня вскоре после родов сестре, растворилась в неизвестности, и увидела её потом я лишь однажды, уже подростком. На её похоронах. Это был первый мёртвый человек в моей жизни, но никаких эмоций женщина в гробу у меня не вызвала. Да, она походила на фотографии из семейного альбома, но как можно оплакивать женщину, которую не знаешь от слова «совсем»? Вот когда позднее от недолеченной пневмонии в считанные месяцы «сгорела» тётка, которую я привыкла называть мамой, я ревела белугой несколько дней. Мне было с ней хорошо, несмотря на то, что она по жизни была женщиной строгой, в чём-то даже жёсткой. Но так как других родственников у меня не наблюдалось, сравнивать, как вы понимаете, не с кем.
Правда, когда в день её похорон нотариус пригласил на оглашение завещания, проявились какие-то… Пара, из тех, про кого говорят: «седьмая вода на киселе». Попытались качать права, но ровно до момента, как нотариус передал особо шумному мужичонке небольшой конверт. Ознакомившись с письмом из этого конверта, «наследничек» побагровел и, подхватив под локоток свою спутницу, быстро покинул контору. Что там было написано, я так и не узнала. На всякий случай, в тот же день, сменила замки на входной двери квартиры, которая с этого момента официально считалась моей собственностью.
Трёхэтажная «сталинка»… Таких в городе немало. Та, в которой жили мы с тёткой-мамой, хорошо сохранилась. И я стала полноправной хозяйкой квартиры с двумя просто огромными комнатами с высокими потолками и невероятных размеров кухней, в ней можно было бы без проблем устраивать танцы. Танцами я не увлекалась, а вот готовить любила. И, смею сказать, умела. В студенчестве на этой самой кухне у меня постоянно кто-нибудь из группы, да и подкармливался. Без подкатов на тему «А почему бы нам не продолжить общение в спальне?» Парней на курсе оказалось совсем немного, и они предпочитали адресовать подобные речи более сговорчивым на этот счёт девчонкам, хотя в кино или куда прогуляться со мной были не против. Как результат, даже спустя пару лет после выпуска, я так и оставалась незамужней. Кажется, единственная из группы. Обидно, ведь не уродка, и разговоры на разные темы поддержать могу. Ситуация начала исправляться после устройства, хоть и не по специальности, в одну контору, где коллектив был молодой, заводной и состоял примерно поровну из парней и девушек… Корпоративы там проходили часто, так что возможностей для знакомства — хоть отбавляй. Может, потому я не обиделась на коллегу, которая увела у меня парня, а спустя год ситуация повторилась. Я не стала устраивать разборки, просто решила, что если и буду знакомиться, то только где-то на стороне, чтобы история не повторилась. Увы, не всем это понравилось. Тот, кому это не понравилось, восседал в кресле в отдельном кабинете и наивно полагал, что является желанным женихом абсолютно для всех женщин во вверенном ему коллективе. Хотя как может быть «женихом» мужчина с кольцом и стоящей на столе фотографией миловидной женщины? Какое-то время мне ещё удавалось делать вид, что не понимаю намёков. Косила под дурочку, хлопала глазами. Вот только когда шеф попытался от намёков перейти к делу и распустил руки, отловив меня в коридоре, сработал автоматизм девчонки, выросшей в неблагополучном районе. Пощёчина прозвучала звонко, и хотя до крови дело не дошло, припухлость на щеке «уважаемого» директора рассказала всем о том, что случилось. С интересной работой и хорошей зарплатой пришлось расстаться. Ладно, у меня к тому времени образовались некоторые накопления, да и тёткины деньги, что она передала мне незадолго до смерти, я не трогала. Так что жить было на что. В плане же работы наступила неприятная чёрная полоса. Городок наш небольшой и очень красивый, уютный, вот только найти в нём нормальную работу архисложно. Приходилось перебиваться разовыми подработками, даже какое-то время ночной няней в детском саду-интернате была оформлена. Но всё это не доставляло удовольствия и уверенности в так называемом завтрашнем дне.
