История 1. Когда назвали в честь кота
Бросив последний взгляд на сиротливый холмик из свежей размокшей земли, я развернулась и побрела прочь. Как только я вышла из-под поредевшей кроны дерева, сизая дождевая пелена окончательно окутала меня, мокрыми струйками пробираясь под одежду и делая волосы похожими на полусгнившие водоросли. По дороге домой я зашла в супермаркет, чтобы купить пол-литровую бутылку дешёвого виски по акции. Немногочисленные покупатели покосились на меня с нескрываемым неодобрением. Оно и не мудрено – видок у меня был ещё тот. Но мне, если честно, было до лампочки
У подъезда я встретила соседа. Он был по-прежнему пьян, но его опухшая физиономия выглядела слегка виноватой.
– Ты это… Прости что ль. Кто ж знал, что он на дорогу выскочит?..
– Вы имеете в виду, кто же знал, что Вы на полной скорости въедете на тротуар?! – вскинулась я.
– Ну ладно тебе… Сколько он стоил то? Вот… Того… Мне же не жалко… – он попытался всучить мне скомканные купюры. Я крепче сжала черенок лопаты. Почему считается особо тяжким преступлением раскроить череп подобному отрепью, но никому и в голову не придёт судить убийцу ни в чём не повинного кота?! Брезгливо отвернувшись, я поспешно скрылась в мерзко пахнущем подъезде.
Придя домой, я не разуваясь прошлёпала в спальню, оставляя на линолеуме грязные следы, рухнула на кровать и несколько минут сидела в полной прострации. «Чёрт, надо покормить Морти!» – пронеслось в голове. Я даже привстала с кровати. « А, ну да… Чёрт!»
Оцепенение наконец спало. Но лишь затем, чтобы уступить место истерике. Я уж и не помню, когда так рыдала в последний раз. Когда меня отпустило, было уже совсем темно. Я обнаружила себя сидящей на подоконнике, свесив ноги на улицу. Рядом – почти пустая бутылка. Разумеется, спрыгивать я не собиралась (это было тем более нецелесообразно потому, что жила я на третьем этаже). Правый рукав был испачкан кровью. Приподняв его, я обнаружила на запястье порезы. Кто бы сомневался. И на кота теперь не спишешь. Легонько отбивая ногой ритм по наружной стене дома, я подпевала дурным голосом самым унылым песням из своего плейлиста. Чёрт, ну просто тупая сопливая школьница, даром что скоро тридцать. Я полезла за телефоном, намереваясь посмотреть сколько времени. Долго пыталась поймать в фокус расплывающиеся цифры, пока намокший под дождём гаджет не выскользнул из дрожащих пальцев. Ну почему все – люди как люди, а я настолько убога?..
Делать нечего. Я неуклюже слезла с подоконника, напялила первую попавшуюся толстовку и, пошатываясь и периодически придерживаясь за стену поплелась на улицу. последний фонарь шпана разбила ещё в позапрошлом году, и на улице было темно, хоть глаз выколи. По забавному стечению обстоятельств, весьма характерному для моей жизни, телефон упал в густые заросли шиповника. Беспощадно царапая и без того не совсем целые руки, я стала шарить по мокрым колючим кустам, отчаянно ругаясь и всхлипывая.
В момент, когда я уже собралась уходить, телефон сунули мне прямо под нос. Я распрямилась, чуть не упав от резкого движения, и прищурилась, пытаясь разглядеть внезапного благодетеля. Передо мной стоял абсолютно лысый подросток (точнее возраст определить не получилось бы при всём желании), не намного выше меня ростом, одетый в свободные измазанные грязью штаны до колен, кажется, серые (в темноте и не различить), и такую же футболку. «Не слишком ли легко для такой погодки?» – пронеслось в моей затуманенной голове.
– Мм? – костлявая рука настойчиво протягивала мне смартфон. Глаза на туго обтянутом бледной кожей лице выглядели бездонными чёрными провалами.
– Эээ… Спасибо, – промямлила я. Взяла телефон, положила в карман и нетвёрдой походкой направилась к двери. Уже в дверях я обернулась. Парень сел на плешивый газон на том же месте, где стоял, и съёжился, уткнувшись головой в колени. Если бы мой здравый смысл можно было объективно измерить, по многим причинам, в тот момент его уровень достиг бы рекордно низкой отметки. Возможно, именно поэтому я осторожно окликнула это странное создание ночи.
Он вздрогнул и вскочил, решив должно быть, что его прогоняют. Но я приоткрыла входную дверь приглашающим жестом, и он после едва заметного колебания подошёл ко мне.
Мы в полном молчании миновали шесть лестничных пролётов (лифт в доме пришёл в негодность даже раньше, чем уличное освещение), а затем вошли в моё убогое жилище. По пути я проверила, как телефон пережил падение. К счастью он продолжал работать. Правда в правом углу экрана появилась большая трещина, но она всего лишь одна из многих. Всё-таки он уже не молод. Чем-то мы с ним похожи…
– Добро пожаловать. Чувствуй себя как дома, – устало проговорила я. Ответом мне было молчание.
– Замёрз?
Тишина. Я посмотрела ему в лицо. В жёлтоватом свете лампы оно казалось ещё бледнее. В глаза сразу бросалось полное отсутствие бровей и ресниц. Но никакого страха или отвращения лицо не вызывало. Может впечатление сглаживали вполне вменяемые тёмно-серые глаза и слегка оттопыренные уши. А может немалое количество алкоголя в моей крови. Как бы то ни было, моя попытка завести светскую беседу ни к чему не привела.
