Посвящается всем, кто работает с собой: развивается, медитирует, чистит.
Жёлудь и Лунатик.
– Про тебя пацаны говорили, что ты просветленный. Скажи, что есть истина? – неожиданно, но осторожно спросил Лунатик рядом курившего молча соседа, как будто невзначай вызывая того на дуэль.
– Истина – это такая х..ня, которой не существует, – спокойно ответил Желудь, немного удивившись вопросу и тому факту, что с ним заговорил незнакомый сосед.
– Так ведь кроме истины ничего не существует, так говорят все просветленные мастера, я читал, – настаивал Лунатик, – Ты сейчас хочешь сказать, что кроме х..ни ничего в этой жизни не существует?
– Когда я сказал то, что сказал, я имел в виду, что в этом высказывании заключен весь смысл, и продолжать его нечем и незачем, – так же спокойно заметил Желудь, отвернувшись.
– Нет, все эти умные завихрени я уже читал у всяких Пелевиных и прочих Ош. Почему никто не может ответить на этот простой вопрос простыми словами?
– Чего тебе от меня надо, и почему ты решил, что я должен отвечать на твои умные вопросы? – немного раздражаясь, спросил Желудь.
– Ну ты умный, мудрый, всякими практиками проработанный….
– И ты решил, – перебил Желудь, – что я теперь стал тебе должен, как носитель этих пустот и свобод, Шариков ты нового тысячелетия? Раньше вы хотели «пожрать» поделить у тех, кто себе это добыл, теперь вам жратва и так дается легко, но суть вашей паразитической душонки не меняется. Вы теперь хотите, чтобы с вами поделились свободой и мудростью. Но сами для этого ничего сделать не желаете.
– В этом наша слабость, – взял ответственность за всех Шариковых Лунатик, – ты же сам это понимаешь. Если мы созданы паразитами, безответственными и тупыми, так мы и ведем себя соответственно. Именно так, из позиции раба. А как нам по-другому то? Чтобы перестать быть жертвой, нужно стать нежертвой, сильным, а как это может сделать жертва, от которой ничего не зависит? – торжествовал Лунатик.
– Не знаю, – вяло ответил Желудь.
– Вот и я не знаю, потому и спрашиваю сильных, – сник и Лунатик.
Жёлудь и Жёлудь.
Бл.ть, наговорил этому дебилу всякой х.йни, завелся, как дурак.
Но вот как с ними разговаривать, еб.нные дебилы и тролли.
Хотя нет, дело во мне, конечно, х.ли я вовлекаюсь вот в эту сраную пустопорожнюю болтовню?
Умничать начинаю.
Сказал: «не знаю» или посмотрел, как на идиота, отвернулся и был таков.
Да, этот дурачок преподаст мне уроки, чувствую.
Лунатик и Лунатик.
Нормально я его, хотя вроде ничего обидного не говорил, но мочил угарно.
Но он точно замороченный и раздражительный какой-то псих.
Хотя он тоже нормально меня приложил, Шариков, говорит, я.
Ну так-то да, похож, тоже тупой и ограниченный быдлан.
Опять начал себя гнобить – пи.дец молодец.
Ладно спать, может еще потрем как-нибудь.
Жёлудь и Лунатик.
– Слушай, чувак, я начал прорабатываться и сидеть в медитациях, – в другой раз на лестничной площадке подловил Лунатик соседа, – это действительно круто, вставляет будь здоров, правда потом хочется бухнуть в качестве, так сказать, заслуженного отдыха.
– Ага, молодец, – безучастно отозвался Желудь.
– Нет, я серьезно!
– Ну вступай тогда в наш клуб прорабатывающихся, а своих корешей в обтягивающих жопу джинсах с убогим мировоззрением шли на х.й, – съязвил Желудь.
– Ты вот вроде такой весь проработанный и просветленный, а озлобленный и высокомерный. Ты, наверное, так и поступил со своими корешами, а? – едва сдерживая торжество, ответил Лунатик.
– Кто тебе сказал, что я проработанный и просветленный – это раз? Во-вторых, если даже и так, почему ты решил, что я не могу быть говном? Все твои унылые представления о просветленных – просто твои домыслы. Да и не твои даже.
– Глядя на тебя, хочется бросить все эти медитации и проработки хотя бы для того, чтоб–ы не стать таким же, как ты.
– Ну так бросай. Я докурил. Ты в глазок что ли следишь, когда я курить выхожу?
– Да нужен ты мне..,– расстроился Лунатик.
5
– Я честно случайно вышел в одно с тобой время, честно, – увидев Желудя, запричитал Лунатик.
– Да не принимай ты всерьез все, что я леплю, – необычно по-доброму ответил Желудь. – Просто мне херово было в прошлый раз, вот и изливал понемногу желчь.
– А часто вот так тебя колбасит? Как тебе вообще живется с этими всеми проработками и духовными работами?
– Да пофиг, как там меня колбасит и как часто. К тебе и твоим проработкам это не имеет никакого отношения. Мой опыт – это только мой опыт. Не надо на него опираться, – все еще приветливо отвечал Желудь.
– Вот ты думаешь, что я тупой, что моя голова – это мусорка, но вот заметить тот факт, что я – это часть твоего мира, я способен, а ты, такое ощущение, что нет.
– Ты действительно тупой, если решил, что я думаю о тебе или о твоей мусорной корзине на плечах. Но насчет того, что ты часть моего мира – это ты в точку. Ты как раз и являешься свидетельством моей слабости, глупости и долбоё..ства.
– Все-таки мудак ты злобный, – ушел из разговора Лунатик.
6
– Привет, Желудь!
– Привет, а почему Желудь? – поинтересовался Желудь.
– Ой, бл.ть, опять ты начинаешь… Ну вселенная , Бог, все вокруг, свет безграничный, любовь окаянная – так лучше?
