Митя сидел в пижаме перед телевизором и смотрел «Спокойной ночи, малыши». В районе подмышки термометр, обтянутый пижамой, образовывал некое подобие цветастой стелы, сильно выдающейся вперед на фоне щуплого детского тела. Он сидел глубоко, опершись спиной о спинку «взрослого» дивана, так что за край сиденья параллельно полу торчали ступни, одетые в шерстяные носки. Папа сидел рядом и листал какой-то блестящий журнал, бегло и невнимательно просматривая содержимое страниц, явно ожидая, когда же закончится эта ежедневная тягомотина с примитивными куклами и неестественно улыбчивыми и сюсюкающими ведущими. Видимо, папа собирался смотреть что-то по другому каналу, но терпеливо ждал, понимая, что «спокушки» – дело святое. Это он помнил еще из своего детства и теперь уважительно относился к правам сына. Правда, теперь, когда многочисленные телевизионные каналы сутками крутили различные мультфильмы и мультсериалы, тяги сына к пятиминутным, зачастую урезанным мультикам в «Спокойной ночи, малыши» папа не понимал. В его-то детстве было всё иначе… Но, в любом случае, «спокушки» оставались неприкасаемыми. Он мог запретить сыну целый день таращиться в мельтешащие ядовитыми красками и бездумные по содержанию мультсериалы, но «Спокойной ночи, малыши» – это, как ни крутись, священная корова.
Наконец, все куклы по очереди на разные голоса и ведущая пожелали «ребятам спокойной ночи», и на экране пошла завершающая передачу заставка.
– Ну, всё, Мить, давай сюда градусник, – сказал папа, отложил журнал и протянул руку за термометром.
Митя вытащил градусник и отдал его папе. Папа, включив настольную лампу рядом с диваном, некоторое время крутил обращенный к свету термометр, пытаясь увидеть ртутную шкалу.
– Понятно… – сказал папа и начал «сбивать» термометр.
– Сколько? – спросила зашедшая в комнату мама.
– 38.1
– Ну, что, дружочек, – мама подошла к Мите и положила ему ладонь на лоб, словно не доверяя показаниям градусника, – Пьем лекарство и спать?
– Я не хочу спать, – буркнул насупившийся после слова «спать» Митя.
– Хочешь ты, не хочешь… Больные должны много спать – сон лечит… Умудрился заболеть – теперь никаких «не хочу». И «спокушки» твои тебе дали посмотреть… – Мама поманила Митю ладонью в сторону детской. – Давай, не капризничай…
– Ну, ма-а-ам, – начал было Митя.
– Мить, ну сколько можно? Как маленький, в самом деле… Сказали спать – значит надо идти спать… Почему у нас каждый день одна и та же песня? Давай быстренько и без разговоров…
Папа переключил на другой канал. Митя обреченно слез с дивана и пошел в свою комнату, где его ждали уже постеленная кровать и тягучий и сладкий сироп. Но, главное, его ждал сон – пустая трата времени, зачем-то придуманная взрослыми и так усердно ими же навязываемая. Мама налила в ложечку сироп, и Митя, морщась, выпил его. Когда-то, поначалу, он Мите даже нравился, но, когда его приходилось пить при каждой простуде и по нескольку раз на день, отношение изменилось.
– Ну, чего ты кривишься? Сироп же не противный! – сказала мама.
– Противный, – буркнул Митя.
– Ну, какой же он противный?! Ты еще просто не пробовал противных лекарств… Вам грех жаловаться: для вас сейчас всё делают клубничным да банановым… Ладно, всё, ложись.
Конец ознакомительного фрагмента.
