Третьего августа Сережа, двенадцати лет от роду, окончивший пятый класс и собирающийся переходить в шестой, весь день дико волновался. А то! Завтра рано утром ему предстояло, во-первых, лететь на самолете – а он еще никогда не летал! А во-вторых, лететь в жаркий Крым. А он никогда еще не был в жарких краях и никогда не видел моря. Так чтобы водная гладь уходила далеко-далеко за горизонт и не было видно берега! Ведь у них в Новосибирске нет моря. Есть, конечно, Обское. Но у него только в одном месте не видно противоположного берега – там где ширина водохранилища составляет более двадцати километров. Ну и опять же, в морях водятся дельфины. И дельфинов и море он видел только по телевизору в американском сериале Флиппер. Поэтому и волновался. Впрочем, также волновалась и его мама. Вечером она сходила к соседям и на их адрес заказала такси – телефона у нее в квартире не было, а когда такси подъезжало, диспетчер сообщал о прибытии на телефон заказчика. Заказала на четыре часа утра.
Четвертого августа, в три часа утра, в полной темноте мама разбудила Сережу. Второпях они перекусили печеньем, на которое мазали сливочное масло и которое запивали чаем.
Потом, перетащив все сумки и чемодан поближе к двери и полностью одевшись, они томительно ожидали прихода такси, то и дело выглядывая в окошко. Было сумеречно и прохладно. В домах напротив свет горел только в двух окнах – все еще спали. Пусто было на улице Обьединения.
Сердечко Сережи учащенно билось в нетерпеливом ожидании. Но вот подъехало такси – они загодя увидели свет одиноких фар и проследили, что эти фары свернули именно к ним во двор, быстро принялись обуваться и тут им в дверь постучали соседи, которым диспетчер позвонил о прибытии. Поблагодарив соседей Сережа с мамой, суетясь и беспорядочно толкаясь, подхватили две сумки и чемодан и торопливо побежали по ступенькам вниз на улицу, словно боялись, что такси подождет-подождет, да и уедет.
Заполошные, они выскочили из подъезда. Такси – светло-зеленая волга – стояло прямо напротив подъезда. Увидев пассажиров, основательно упитанный таксист вальяжно вышел из машины, по-барски обошел ее, неспешно открыл багажник и также неспешно отступил в сторонку – мол, вещи грузите сами. Почему-то все еще суетясь, мама с сыном быстро, бестолково и как попало запихали свои вещи в багажник. Сели на заднее сиденье. Вздохнули. Сережа, садясь последним, хлопнул дверцей такси и получил замечание от водителя – сильно очень. А он ведь еще никогда в жизни не садился в легковые автомобили, не закрывал их дверцы, и не знал как вообще это делается!
Наконец волга тронулась с места, проехала вдоль всего тридцать первого дома, выехала на улицу Обьединения и набрала скорость на абсолютно пустой дороге. Сережа с мамой замерли на своих местах – ну наконец-то!
Все также молча и почему-то не шевелясь они ехали в Толмачево по пустым и только-только начинающим пробуждаться от темноты улицам Новосибирска. Светофоры либо еще не работали, либо мигали желтым.
Поездка далась им очень нервно. Они все извелись, панически боясь опоздать.
Но вот, наконец, в темном мареве пустырей показалось ярко освещенное здание – аэропорт. Мама поспешно расплатилась – согласно счетчику, скрупулезно отсчитав мелочь вплоть до копейки – денег на работе она получала мало и на эту поездку копила не один год. А папы у них не было. Они достали вещи из багажника. Волнуясь, направились в здание. Аэропорт был весь в ярких огнях, в мощном гуле самолетных двигателей, в посадочно-встречающейся суете. То и дело диктор приятным, но строгим женским голосом объявлял, что приземлился рейс такой-то, оттуда-то, либо сообщал, что начинается регистрация на рейс такой-то, туда-то. И каждый раз, как только женщина начинала говорить, огромный зал аэропорта, густо наполненный людьми и вещами, сначала замирал, а к концу речи диктора вдруг какая-то его часть начинала резко суетиться – вскакивать с кресел или с чемоданов, хвататься за вещи, суетясь переставлять их, проверять наличие билетов и паспортов, а потом, подхватив все свои узлы, тюки и баулы, поспешно устремляться куда-то в волнующую неизвестность.
Осмотрев огромный зал, сплошь заставленный длинными рядами одинаковых пластмассовых кресел и не найдя свободного места, мама Сережи подошла к колонне и составила вещи здесь. Сережа тут же сел на свой чемодан. Сердце его учащенно билось. Ну наконец-то! Наконец-то он что-то повидает! Увидит теплые края, жаркий климат, огромнейшее море, соленую воду, гигантские морские корабли – в Оби ведь всего этого не увидишь!
Блин! Как нестерпимо сильно хотелось ему все это увидеть! Как рвались его думы туда, к самолету! Испытать полет! Смотреть на землю с огромной высоты! Как все это было страшно заманчиво! И он мелко подрагивал, то ли от утренней сибирской прохлады, то ли от сильного возбуждения.
– Граждане пассажиры, начинается регистрация на рейс 4724, вылетающий до Симферополя, – вдруг буднично произнесла диктор.
И Сережа тут же радостно подскочил. С сумок поднялась и его мама.
– Регистрация производится в секции номер два, – закончила диктор и отключилась.
