Ты вернулся домой, но душа твоя – в клочья.
Ты вернулся назад, но лишь ночью,
Ночью снова разрывы гремят,
Снова пули свистят,
И хоронят ни в чем не повинных
Российских ребят.
Припев:
И снова бой, и взрывы рядом слишком.
Сквозь рев и вой увидел ты парнишку.
Вчера он под гитару пел с тобой,
Да только не пойдет он больше в бой.
Ты проснешься и, взяв сигарету,
Затянешься жадно.
Непослушные пальцы сожмешь,
Только чья в том вина,
Исчерпать до дна
При пев:
И вновь начнется бой – игра со смертью.
Игра ее безжалостна, пуста.
И многие останутся навеки
Там, где затеял пир сам Сатана.
И снова – бой, и взрывы рядом слишком.
Сквозь рев и вой увидел ты парнишку.
Вчера он под гитару пел с тобой,
Да только не вернется он домой…
Весна – осень 1995 г.
ГОРНЫЕ ЦВЕТЫ
На вершине горной аленький цветок,
Он стоит печалится, как он одинок.
Он стоит, кручинится, думая о том,
Как его подругу смяли сапогом.
А на той вершине
Шел кровавый бой.
И упал на землю буйной головой
Тот солдат – десантник,
Что сломал цветок,
Он уж не вернется народной порог.
Как все в жизни сложно -
Сразу не поймешь.
Для чего на свете белом ты живешь,
Чтоб тебя сломали грязным сапогом,
Иль чтоб убивали на вершинах гор.
На вершине горной аленький цветок.
С тем цветочком рядом – холмик-бугорок.
Вечным сном десантник спит, а на земле
Люди не устали думать о войне.
1995 г.
НА «ГУБЕ»
Начальнику гарнизона посвящается)
Лежу я на шконке, гляжу в потолок.
И все же никак не могу взять я в толк
За что же меня посадили сюда,
Beдь я был не пьян, не валял дypaкa.
Я службу тянул, может, что – то не так?
И вот я попал вот в такой вот просак.
И все ж это честь: я сижу ведь один.
И только «начгуб» мне теперь командир
Две шконки пусты, занята лишь моя.
А может меня посадили не зря?
Я столько чудес за наряд натворил —
Bceгдa был на месте, не пил, не кутил.
Быть может подсадят кого-то ко мне
С таким же «залетом» сидеть на «губе».
Мы сядем, «преступным» кружком веселей.
Расскажем дpyг дpyгy о службе своей.
Расскажем о славе Российских штыков,
Которые так не терпели врагов.
Но нет никого. И сижу я один.
И только «начгуб» мне теперь командир.
***
Ты был нужен зачем-то там,
Но лишним оказался здесь.
Так зачем, говорю я вам,
Разговоры про долг и про честь.
Не за деньги Отчизны приказ
Выполнял и не думал о том,
Что случится с тобой в этот раз
И что жить тебе будет «в облом».
И на что ты годен сейчас,
Ведь ты умеешь лишь воевать.
Так зачем столько лет каждый час
Учили тебя убивать.
Но убили лишь душу твою:
Не живешь ты теперь, а влачишь
Существованье свое,
И лишь по ночам кричишь.
В этом крике – душевная боль
За страну и за тех парней,
Что были вместе с тобой
Над пропастью жизни своей.
1998 г.
Я НЕ БЫЛ В ТЕХ КРАЯХ
Я не был в тех краях,
Друзья не упрекнут меня за это
Кто был – не пожелает и врагу.
Они рассказывать не любят на банкетах
Про кровь и смерть, про грязь и про войну.
И лишь во сне идут опять на «духов»,
И на ночь вновь не хватит сигарет.
Но разве ж сеять мы должны разруху
И матом проклинать весь белый свет!
А третий тост – он молча, ты же знаешь,
За тех, кого средь нас совсем уж нет.
Вы видели когда-нибудь глаза их
Во сне, когда молчать уж мочи нет!
Вы вместе вновь косите этих «духов».
Где чья вина – сам черт не разберет.
Поймать бы смерть – проклятую старуху,
Но кто ее поймает – сам умрет.
27.06.90 г.
АМАНЫЧ
Аманыч дело знает туго – не раз в баталиях бывал,
Сражен сегодня он недугом – зеленым змием наповал.
Вчера он был за командира. Устал, изнеможен дотла.
Сейчас же видим мы картину – «Сегодня хуже, чем вчера».
Бывает это с ним не часто. Он, в общем, парень не плохой.
И не уходит по неделям он в продолжительный запой.
Он сын уз6екского народа, но парень русский он душой,
