Адам
– Ах ты, бесенок! Негодник! В приют для низших чертей сдам! Иди сюда немедленно! – ору на грани возможностей голосовых связок.
Честное слово, уже руки опускаются. Что делать с этим поганцем? Может, действительно в полицейский корпус отдать? Там научат дисциплине. Глядишь, выйдет оттуда путевым чертом.
– Я не виноват! – раздается писк со второго этажа, а следом слышится топот маленьких ног. – Она меня покусать грозилась! – является взору мое растрепанное чадо в порванных носках и с комплектом ссадин на руках и лице.
А у меня на нервах уже хвост мотается из стороны в сторону, того и гляди снесет вазу с консоли. И когда Отис это видит, сразу бледнеет. Знает, что сейчас ему может влететь совсем не по-детски.
– Папа, клянусь! – Темно-синие глаза тотчас заволакивают слезы. – Я не специально!
– Уже третья, Отис, – перехожу на шипение. – Уже третья учительница за месяц. Тебя выгнали из двух школ, ты передрался со всеми детьми в округе. Объясни, зачем ты это делаешь? В могилу хочешь меня свести?
– Они все смотрят на меня, как на черта! Обзывают рогатым! – выпячивает он грудь, сжимает кулачки.
– Так ты и есть черт, черт бы тебя побрал! А рога уйдут с возрастом! – Злость и раздражение начинают сходить на нет. Увы, у моего сына затяжной период становления сущности. Он не может контролировать себя. Рога, хвост, слегка заостренный нос и волосатые уши – все на виду. Обычно к трем годам уже ничего не видно, но не у Отиса. Ему вот-вот исполнится восемь, а по-прежнему никаких изменений. Но, дьявол меня задери! – Опять на жалость давишь? – снова завожусь. – Ирма Марковна тут при чем? Она, что ли, тебя рогатым обзывала?
– Она обещала укусить, если не сяду за стол. Я испугался и нечаянно заехал хвостом ей по лицу.
– А потом боднул. И все нечаянно? Моему терпению, Отис, пришел конец. После того как отметим твое восьмилетие, поедем в полицейский корпус, пройдем собеседование. Иначе ты совсем одичаешь.
Вдруг сын ощетинился, а по щекам покатились крупные горошины слез.
– Ты как она! – выкрикнул.
– Нет! – Да как он смеет сравнивать меня с Нарли?
– Да! Она бросила меня! И ты бросишь! – И помчался обратно наверх, после чего раздался мощный хлопок дверью, а следом что-то грохнулось и разбилось. Моя коллекция пауков, наверное.
Я могу справиться с чем угодно и с кем угодно, но только не со своим сыном. Обессиленно падаю в кресло, начинаю тереть глаза. Что же делать? И учиться ему надо, и развиваться как-то, но не прет что-то ничего, не тянет. Я делаю все, что в моих силах, но выше головы не прыгнешь. Психолог сказала, наши проблемы из-за дефицита внимания. А еще настоятельно посоветовала найти Отису друзей, но главное – найти мать. Угу, как же… так эти матери и валяются на дорогах. Бери не хочу. Да и искал я, искал. Няньки, гувернантки, учительницы, но, увы. Отис каждую довел до белого каления. А жениться второй раз не собираюсь, хватило первого. Нарли вывернула душу наизнанку, после чего просто-напросто сбежала в мир людей. И ладно меня бросила, так Отиса бросила, а ему было-то всего ничего – три года. Дрянь несчастная, чтобы у тебя рога поотваливались и хвост отсох.
Два дня спустя
Кейна (Карина)
– Малыш! Опоздаем! – подгоняю свою маленькую соню. И будить жалко, но жалость закончится очередным опозданием, и воспитательница опять будет ворчать.
– Ну, мам… ну не могу я быстрее, – втискивается дочь в комбинезон.
– Можешь, зайка, все ты можешь. А мне надо срочно на работу. Дел сегодня невпроворот.
– И сколько заказов? – Тут же загораются эти любимые глазки. Она всегда так радуется, если у меня много заказов.
– Восемь! – заявляю с гордостью.
– Ого!
– Угу.
И все, маленький моторчик заработал на полную катушку. Уже через минуту Настена стояла полностью готовая к выходу.
– Вот видишь, можешь, когда захочешь, – запихиваю в ее рюкзачок пакетик сока и печенье, после чего наматываю себе на шею шарф. За окнами всего-то конец сентября, да и бабье лето в самом разгаре, но мне уже холодно. Что поделать, мерзлячка я.
Через пять минут выходим из дома и несемся в сторону детского сада. Хорошо хоть тот рядом. А на работе у меня аврал-авралище. Три торта для людей и пять для нечисти. К слову, я сама нечисть. Ну как – ведьма, только от ведьмы во мне одно название. Способностей почти никаких. Вот мама была потомственной, но потом ей взбрендило перебраться в мир людей, где на второй день она сломала ногу и тем же днем познакомилась с травматологом Денисовым Артемом Николаевичем. В итоге я получилась так себе. Левитация первого уровня, магия и того хуже – уровня детских фокусов, но кое-что я умею и делаю это отменно: пеку торты. Научилась, причем сама. Мама первое время пыталась обучить меня простейшим ритуалам, а потом поняла, что бесполезно, и позволила заниматься тем, что мне по душе. Жаль, ушли они с отцом слишком рано. И тут же к горлу подступает ком. Так, хватит о грустном! Торты надо печь с улыбкой на лице, продукты ведь все чувствуют.
Используя свою левитацию первого уровня, добираюсь до остановки, и весьма вовремя, автобус еще на месте.
– Фух, – взбираюсь в многотонную машину.
