1.
– Ну что за едришкин шиш! – Лиза запустила пятерню в утренний ирокез. Что за волосы? Даже короткая стрижка деловой женщины с утра дыбом стоит. А еще короче стричься она не может, потому что ее должность не только деловая, но и государственная – руководитель пресс–службы мэрии. Чиновникам всяческие крайности противопоказаны вплоть до увольнения – включая внешний вид. Вот мэр Путята – всем был хорош, народ Путяту любил, но когда его в Кремле пару раз перепутали с известным комиком Хлоповым и попросили автограф – все, кончилась карьера. И хоть с тех пор много воды утекло, и комик известность потерял, пропал куда-то, но карьера бывшего мэра – ни с места. Он даже в прошлых выборах участия не принимал. Вроде собирался, да что-то передумал. Отпустил бы, что ли уже бороду, да двинул по патриотической колее… Он так долго сидит в засадном полку, что тот уже стал запасным!.. Впрочем, не ей пенять конкуренту шефа на недостаточную активность накануне выборов. В этот раз Путята, правда, выдвинулся, но с мизерными шансами на успех. За десяток лет горожане о нем почти забыли. Вот и славно, одной заботой меньше. Балашков, кстати, все равно нервничает – побаивается даже такого соперника. «Мейнстрим этих выборов будет на моей стороне», – сказал он. А Лиза заметила, что слова в голове мэра особенно путаются в момент волнения.
Эта прическа, вспомнила Лиза, орудуя щеткой, даже за время свидания умудрялась растрепаться. Хотя, надо признать, последние встречи были столь бурными и продолжительными… Тут уж не волосы, тут Эдик виноват. Он так старался… Довольная улыбка растянула ее губы. И сегодня еще встретимся… и растрепимся, с удовольствием припомнила Лиза о намеченном свидании.
Жаль, что хоть нынче и суббота, а перед свиданием нельзя выспаться да отдохнуть. Ну да что тут поделаешь – работа такая. И сегодня общегородской осенний субботник. Раньше, до мэра Балашкова, субботник был один – традиционный весенний. А теперь их два, и горожане к этому уже привыкли. Особенно сотрудники мэрии. Они дружно, во главе с Балашковым, дважды в год выходят и с энтузиазмом метут сквер, расположенный рядом с мэрией. А местные телекомпании с не меньшим энтузиазмом делают об этом репортажи с участием городского главы. Получается – пиар мэра. А как получается – это уже профессиональная тайна.
Хватит причесываться, все равно Эдик растреплет. Я надеюсь… Лиза оборотилась перед зеркалом. Очень даже хороша. Формы чуть пышноваты, зато сложена пропорциональна, и линия талии далеко еще не утрачена. (Рельеф для женщины как экстерьер для собаки – учил когда-то ее, молоденькую, любовник гораздо старше. Старый ты…) Лиза снова улыбнулась, потому что и воспоминания молодости тоже были приятны. Она счастливая женщина, подумала вдруг Лиза, если молодость приятно вспомнить, о ближайшем будущем приятно помечтать – что еще надо? Только стабильности этого положения. Прошлое незыблемо, а вот будущее… Балашков к ней благоволит, с коллегами отношения ровные, с одним происходит тайный страстный служебный роман.
Даже сильно тайный. Когда вчера в том самом сквере, который сегодня они с мэром будут мести, открывался фестиваль скульптуры «Каменная поэма», они с Эдиком стояли на трибуне рядом. В какой-то момент Лизе захотелось взять любимого за руку. Она, конечно, сдержалась и ничего более, чем приветливое выражение лица – как для коллеги положено – не сделала. Зато Эдик посмотрел так, словно она – пустое место! А она не пустое, с ней не то что начальники департаментов, с ней и вице-мэры любезно раскланиваются. В том числе и те, кто терпеть не может. Так что не следует Эдику конспирироваться до такой степени, чтобы подумали, что между ними что-то есть. А уж вражда или любовь – опытные носы обязательно вынюхают. Чем это отзовется – наперед не угадаешь, поэтому лучше вести себя ровненько.
Лиза поморщилась на неприятное воспоминание, быстро позавтракала, подкрасила глазки, губки и была готова ровно через полчаса от назначенного времени. Достаточный запас, чтобы быть уверенной в том, что служебная «волга» ее уже ждет.
2.
Сквер рядом с мэрией был усеян не только трудолюбивыми сотрудниками мэрии, но и мраморными заготовками самых разных, но всегда внушительных форм. Эти глыбы приволокли сюда не случайно. С завтрашнего дня над ними будут колдовать 13 скульпторов, съехавшихся из разных городов страны для участия в «Каменной поэме». Они высекут изваяния, а хозяйственное управление мэрии щедрой рукой расставит их по зеленым уголкам города. Это мероприятие придумал еще Путята, и традиция осталась даже с приходом мэра Балашкова. Официально его организацией занимается клуб «Фонарь Диогена», где Путята является президентом. Видимо в честь заслуг экс-мэра ему позволили каждый год собирать и проводить этот фестиваль скульптуры. Традицию не прервал даже один прискорбный случай, который получил огласку благодаря своей пикантности.
Один мажор по фамилии Иваньков, кажется, зашел в кусты Центрального сквера по надобности да столкнулся там лицом к лицу с белой каменной бабой. С перепугу он даже штаны расстегнуть не успел. А уже потом, на выходе из сквера, его за мокрые брюки задержал милиционер, а после сбивчивого рассказа в отделении о белом бабьем призраке без глаз (скульптура была выполнена в античном стиле) за ним приехала скорая помощь и отвезла в сумасшедший дом. Лечился Иваньков долго, но все насмарку: как только увидит женщину в белом – лечащего врача, например, а то и просто блондинку – сразу на его брюках расползается мокрое пятно. Выкарабкался Иваньков в тот момент, когда в отделении вдруг вместо белых халатов приказали носить голубые. Говорят, это Иваньков старший постарался. А перед Иваньковым–младшим, настрадавшимся от блондинок, встал вопрос – как сохранить свободу? Сначала он решил стать байкером или готом, чтобы вокруг даже халаты были черными. Но помешали блондинки – они же всюду, особенно пергидрольные! Тогда Иваньков плюнул на брутальность и вступил в черно–розовые ряды эмо. Теперь даже если с ним случится какой-нибудь конфуз, то его легко объяснить повышенной эмоциональностью.
