– Это я убила их, – произнесла я осипшим голосом, сидя в кожаном кресле и обхватив голые коленки руками.
Шелест бумаг прекратился, и мы утонули в тишине. Кроме меня, в кабинете находились еще двое мужчин. Мне не нужно было смотреть на них, чтобы увидеть, как они замерли с документами в руках, уставившись на меня. Я отстраненно наблюдала, как в биокамине язычки пламени исполняли медленный огненный танец, и снова повторила:
– Это я убила их.
Раздался тихий шорох шагов по ковровому покрытию, и я поймала на себе теплый взгляд темно-карих глаз.
– Не говори так, милая. Это не твоя вина, – голос глубокий, успокаивающий.
Я моргнула и сфокусировала взгляд на лице мужчины. Заскользила глазами по давно знакомым чертам, отмечая произошедшие за время моего отсутствия изменения. Смуглую кожу на лице пересекли возрастные морщинки. Черные, как смоль волосы, слегка побились сединой на висках. Взгляд темно-карих глаз обычно очень острый, даже жесткий сейчас выражал глубокую печаль и сочувствие. И заботу.
Передо мной сидел на корточках Казимир Блэксайд, лучший друг и компаньон моего отца, а также мой крестный отец.
– Амалия, детка, – он дотронулся ладонью до моего лица. Оно и так пылало, а от его прикосновения загорелось еще больше. – У тебя температура. Сейчас ты поднимешься в свою комнату, соберешь все необходимое, и Бальтазар отвезет тебя к нам.
– Зачем? – Я не хотела никуда ехать.
– Мы не можем оставить тебя здесь совершенно одну, тем более в таком состоянии.
Слезы выкатились из глаз и тут же высохли, едва коснувшись горячих щек. Глотать почти не получалось, в воспаленном ангиной горле стоял огромный комок горя.
– Давай, милая, собирайся, – повторил Казимир и выпрямился. – Бальтазар, помоги ей.
– Хорошо, отец.
– А как же… – я попыталась возразить, когда две пары крепких мужских рук вытащили меня из кресла.
– Я обо всем позабочусь, не волнуйся. Останусь сегодня здесь, просмотрю документы. Распоряжусь о необходимых приготовлениях.
Я кивнула, не в силах больше сопротивляться. Поднялась на второй этаж в свою комнату, слыша шаги База за собой. Он ничего не говорил, но я чувствовала, как он сверлил мою спину взглядом.
Баз. Вообще-то его имя Бальтазар Блэксайд. Старший сын, наследник, приемник, продолжение династии. Высокий, статный, красивый и сексуальный мужчина двадцати семи лет. Он был очень похож на своего отца, и не только внешне. Суровый характер тоже их общая черта.
Действуя на автомате, я достала дорожную сумку из шкафа и вдруг растерялась. Я совершенно не знала что мне нужно. Обвела комнату глазами и зацепилась взглядом за фотографию на рабочем столе: родители. Джон и Шелли Скай. Их больше нет. Небольшой частный самолет, следовавший на горнолыжный курорт Аспен Маунтинс, пропал с радаров несколько дней назад. А сегодня утром мы получили ужасные, отравляющие душу, новости. Мои родители погибли в горах Колорадо.
Слезы снова наполнили мои глаза. Я подошла к столу, схватила простую деревянную рамку и прижала ее к груди. Сотрясаясь в беззвучных рыданиях, попыталась скрыть свои эмоции от мужчины за моей спиной.
– Ама, – широкие ладони коснулись моих плеч. – Собирайся.
– Торопишься к своей невесте? – гневно дернув плечами, скинула с себя руки База и развернулась к нему лицом, не переставая обнимать фотографию. – Так иди! Не обязательно выполнять абсолютно все приказы папочки!
Казимир с детства требовал от сына максимальной отдачи во всем. Чем только не занимался Баз: шахматы, языки, боевые искусства, фехтование, уроки делового этикета, основы экономики и много чего еще. Все это навязывал ему отец. Так воспитывал наследника.
Нет, Казимир, конечно, любил сына, но по-своему, по-мужски. А меня еще в детстве раздражало это безоговорочное подчинение База отцу. Он ни разу не взбунтовался против него. Никогда не отстаивал собственные интересы. Молча, выполнял свои обязанности. Лишь школьная команда по бейсболу была его единственным личным выбором. Да, что говорить, даже невесту выбрал для него отец!
Бальтазар стал таким же. Настоящий Блэксайд. Резкий, грубый, суровый, требовательный. Хотя, наверное, в их бизнесе без силы характера, расчета и упорства не обойтись. Я же девушка, существо воздушное, впечатлительное, эмоциональное и не всегда понимала их поведение.
Темно-карие глаза База вспыхнули дьявольским огнем. Он сжал челюсть, обостряя линию подбородка, и быстрыми шагами пересек комнату, подхватывая по пути брошенную мной сумку. С такой силой распахнул дверцу встроенного платяного шкафа, что та стукнулась о стену, оставляя след на отштукатуренной стене. Мужчина с остервенением сдернул с вешалок всю одежду подряд и запихнул ее одним комком в сумку.
