Читать онлайн полностью бесплатно Ирина Перунова - Белый шарик

Белый шарик

Ирина Перунова родилась в Воркуте. Окончила Литературный институт им А. М. Горького. Стихи публиковались в журналах «Знамя», «Новый мир», «Октябрь», «Воздух», «День и ночь», «Плавучий мост», «Юность», «Новая юность», в антологиях «Русская поэзия.

I

«Теряя ключи, забывая пароли…»

Теряя ключи, забывая пароли,
вперяя вопрос в облака перьевые,
с ремарками вызубрив первые роли,
хотя не предложат и роли вторые,
ни брассом, ни кролем житейское море
смирить не пытаясь. От качки до качки –
назад отмотав, разгляжу при повторе
себя в бултыханиях смелой собачки.
Она за буйки… Интересное дело,
как будто за брошенной Господом палкой!
Ей тоже в тумане, похоже, белело…
Ни глупой она не казалась, ни жалкой.
Так вот и меня – никогда не пороли,
ни в детстве, ни в смысле обид – переносном.
И не было мне ни покоя, ни воли,
лишь детская вера на свете на взрослом.

ВЕСТНИК

                          Голубь лазоревый. Может, зелёнкой
                          выкрасил гулю какой-то балбес?
                          Что же до зрителей с психикой тонкой,
                          вне подозрений посланец небес.
                          Головы к небу задрали подруги,
                          три неофитки из тех выпускниц
                          школ благородных девиц кали-юги,
                          сами диковенней крашеных птиц.
                          Эта – Фотиния. Светка, короче,
                          в чём-то закрученно-алом до пят.
                          Та – в золочёных браслетах сорочьих,
                          и до бровей помрачительный плат
                          голубю в тон… подтверди, Вероника!
                          Я то и вовсе в мужицкой джинсе:
                          девочка, мальчик? Поди разбери-ка,
                          вроде пацан, но при длинной косе.
                          Зыркает голубь на нас непредвзято,
                          мы, изумлённые – на сизаря.
                          «Светлое завтра» из кадра изъято,
                          и, вероятно, изъято не зря.
                          Чтобы запомнили вспять ликованье,
                          к матушке Ксении первый визит:
                          думали, души несём на закланье,
                          вышло – дешёвенький свой реквизит.
                          Чтобы заштопали швы девяностых
                          в памяти нашей и et cetera
                          окна икон на Васильевский остров,
                          голубь лазурный над чашей двора.

MADELEINIEA LOLITA

Такая бабочка над ним
крылатый размыкала нимб,
как поцелуй Христа в чело –
такое небо в ней цвело,
что мальчик выгнулся до дна
своих зрачков, и дно двойное
его вело, куда вольно ей.
Мелькнёт – и снова не видна.
Он видел рай. Я вижу ад.
В музее выставленных в ряд
четыре тыщи экземпляров
павлиноглазых фей, икаров…
Сачок-рампетка под стеклом.
Ты им как вид была открыта,
нимфетка, бабочка lolita,
и поздно сожалеть о том.
Лес препарирующих игл
омыт лучами детских игр.
Пыльца на пальцах – кровь почти,
но в старце мальчика почти.
Средь радуг мёртвого эскорта
вне зоны действия сети
прости, прости его, прости!
Смахни с лица морщины чёрта!

АРФА

И внемлет арфе Серафима…
А. С. Пушкин
                         Тридцатые годы, но время не суть.
                         По лестнице старую арфу несут
                         под марши Осавиахима
                         недюжинных два Серафима.
                         Петров Серафим
                         и по правую с ним
                         вполне себе Кац,
                         но и он Серафим.
                         Так звёзды легли и берёзки,
                         что в паре работают тёзки.
                         Взывают ли трубы, ревёт грузовик
                         изнаночным эхом бравурных музык
                         у выхода… Дивная, Вы хоть,
                         внемлите себе, это – выход!
                         Ваш выход, сударыня!
                         Да, «запасной».
                         Вот-вот полыхнёт нашатырной весной
                         сквозь ваши чехлы и обмотки
                         от центра Москвы до Чукотки.
                         В избытке у свежей гармонии нот
                         на лестничный ваш молчаливый пролёт
                         в заверенном званье балласта
                         во славу Екклесиаста.
                         Труба ли взывает,
                         гудит ли клаксон,
                         бесполая Муза, как мальчик-гарсон,
                         вам двери придержит на Вы и,
                         не морщась, возьмёт чаевые.

МАТЬ

Пока носила передачи
былая львица сыну Льву,
она походкой старой клячи
обзавелась. Пока молву
топтать не поступью, а шорком
гордыне сношенной пришлось,
глядеть в упор голодным волком
голодный научался лось,
и зайка серенький в лисицу
вселяться заживо, пока
ёж, превращаясь в рукавицу,
утюжил львиные бока.
«Похож на мать, – твердили сыну –
с горбинкой нос и лоб высок!»
И кляча прёт через грязину,
стянув потуже поясок.

«Подставлял Господь дураку плечо…»

                          Подставлял Господь дураку плечо.
                          Попривык дурак:
                          Подавай ещё
                          высоко сидеть, далеко глядеть!
                          Уронил – поймай, не чужие ведь.
                          А уж я Тебе отслужу, Христос,
На следующую страницу
Ваши рекомендации