Ликтор рубежа. Так нынче называется моя… даже не должность, пожалуй, судьба.
Откровенно говоря, мне кажется, что это шутка такая. Романтическая книжная девочка, где только не работавшая, но только не в охране или таможне, вдруг оказалась единственной хозяйкой, а заодно хранителем, стражем, пограничником невообразимого портала между двух реальностей – нашей, человеческой, и удивительной магической, существующей в параллельном мире. Судьба играет человеком! Впрочем, пока мне нравится.
Со времени встречи с Наставленниками Сообщества Межреальностных Переходов, в обиходе именуемом СоМерПехом, прошло два очень спокойных дня. Никаких посетителей – ни врагов, ни туристов, ни проводников. Я осваивалась с хозяйством Усадьбы – так я назвала территорию Рубежа, выход за пределы которого, увы, был для меня невозможным. В этом безумии, полностью поменявшим мою жизнь мне нужно было опереться на что-то знакомое. И этим условно известным стало слово «усадьба», которое я почерпнула не так давно (хотя и в «прошлой жизни»), когда получила заказ на статьи о пригородных хозяйствах.
В эти два дня я не скучала ни минуты. Помылась в бане, правда без парилки, веников и прыжков в прорубь. Сами подумайте, какая может быть прорубь в конце мая? Разметила будущую клумбу перед домом со стороны своей Земли и долго ломала голову над вопросом: где я возьму цветочную рассаду или, на худой конец, семена. Еще я ела, пила и спала. И, конечно, болтала до умопомрачения.
Поговорить мне было с кем. Я не скупилась на жалобы на одиночество, но оказалось, что на территории Усадьбы, живут множество загадочных существ. С двумя из них я уже познакомилась и даже подружилась. Это были милый домовик Уюн и строгий эрудит ворон Кирс, которого теперь я чаще зову «гуру Кирс». Домовик – такой же сотрудник Рубежа, как и я, что составляет предмет его гордости. Родом он из далекой от нас реальности, так что человеком себя не считает. Его дело. На мой вкус, его отличает от людей только малый рост и непременное повторение в одной реплике какого-нибудь слова, что меня, как бывшего копирайтера, работавшего со словами, слегка напрягает. Ну а гуру Кирс – очень умный ворон, ставший моим наставником и «справочным бюро». Если у вас нет ни интернета, ни доступа к энциклопедиям, очень рекомендую обзавестись вот такой ума и знаний «палатой», всегда готовой наставить наивную Юнту, то есть меня, на путь праведный.
За ужином, на который я пригласила Уюна, мы с домовиком разговорились о хозяйстве Усадьбы. Откуда, например, берется еда? Дело в том, что Дом по моему желанию легко создавал разные материальные штуки – от комнат и мебели до одежды. Мне достаточно было просто подумать о них. Но производить еду и сигареты Дом, увы, не способен.
– Готовлю здесь я, – гордо сказал домовик Уюн. – И навожу порядок. И стираю. Все, что нужно по хозяйству в Доме. Я горжусь, что Дом признал меня и мое право помогать ему. Это значит, что у меня хороший характер, ведь когда такие существа как я расстраиваются или злятся, то у них получается все очень плохо. Вместо помощи – вред, вред, вред, что Дом очень расстраивает.
Мне хотелось расспросить его подробнее, но тут сердце стукнуло сильнее, чем положено, и я поняла, что к Рубежу кто-то приближается. Я вскочила и уставилась на дорожку. Путник уже замедлился в ста метрах от веранды. Был он крепкого телосложения, несколько сутул, с длинными, до плеч, не слишком ухоженными светлыми волосами и лицом крупной лепки – высокий лоб, большие нос, губы и глаза. Одежда темная, непримечательная. Как мужчина, в целом он был, скорее, довольно привлекателен… для некоторых женщин, но не для меня – я таких самоуверенных не люблю.
Я оглядела себя. По случаю теплой погоды я была в сарафанчике, но солнце уже зашло, так что набросила на плечи легкую рубашку. Нет, мой наряд не для этого гостя. Я прикрыла глаза и сосредоточилась. Теперь то, что нужно! Грубые походные штаны, джинсовая рубашка и тяжелые ботинки на толстой подошве. На руке – массивный черный браслет из темного, почти черного металла.
Сделав шаг вперед, я позвала:
– Добра и света тебе, путник.
Мужчина дернулся, выходя из замедленного режима, и оказался в паре метров от лестницы.
– И тебе того же, хозяйка. Мия Юнта, если не ошибаюсь?
От незнакомца исходило равнодушное спокойствие, как у сытого зверя. Но я почувствовала его напряжение – сжатая пружина готова была в любой момент распрямиться. Мне вдруг стало зябко, даже передернуло от чувства опасности.
Я пригласила путешественника подняться на крыльцо – без этого никто посторонний в Дом зайти не может – и предложила устроиться на веранде или пройти в внутрь. Гость бросил взгляд на сигареты и пепельницу на столе и, недовольно покачав головой, сказал: «В дом».
В атриуме уже стоял вытянутый метра на три неширокий деревянный стол и две лавки. Гость тут же уселся, а я пошла в буфетную. Квас? Нет. Молоко в небольшом кувшинчике, чай в пузатом глиняном чайнике, буженина, сыр, черный хлеб. Пока я расставляла угощение, на столе появились кружки и вилки.
