— Приказ принят, координаты получены. Разрешите выполнять? — отрапортовала я мрачно.
— Выполняйте. Что-то ещё? — Ломидзе отлично меня знал и потому прекрасно понял по взгляду, что просто взять под козырёк я не могу. Точнее, могу и в другой ситуации бы так и сделала, но у нас с Резо почти дружеские отношения, можно позволить себе вольность.
— Товарищ капитан первого ранга, разрешите обратиться не по уставу?
— Ругайся, — насмешливо разрешил комдив.
— Резо, ну какого?.. — не разочаровала я его, с ходу перейдя на разговорный язык.
— Ай, такая женщина, а так материшься! — В голосе откуда-то прорезался акцент, Ломидзе довольно оскалил ровные белые зубы.
— Я ещё и не так могу, особенно с такого вводняка! Нет, я всё понимаю, корабль у меня быстрый и маленький, но... Какого?! У нас курьеры, что ли, перевелись? Срывать корабль с боевого дежурства ради доставки одного придурка с курорта? Он что, внебрачный сын императора?! У нас тут война на носу, каждый ствол на счету, а я — извозчиком на край рукава?! — щедро пересыпая речь нецензурными эпитетами и сравнениями, я честно высказала всё, что думаю. — Причём ладно извозчиком, что это ещё за эскорт-услуги? У меня в экипаже пять женщин, считая меня. Я с какими глазами к старшему лейтенанту Субире Пхаго, начальнику второй БЧ, должна подходить с такими приказами?!
— Всё сказала? — со спокойной ироничной усмешкой спросил Резо, когда в потоке ругани возникла пауза.
— Пока хватит, — буркнула я, прислушавшись к ощущениям.
— Полегчало? — участливо уточнил он.
— Немного, — кивнула смиренно.
— Хорошо. Нина, я всё это понимаю не хуже тебя и разделяю негодование, но приказ сверху. И о пассажире этом, и про то, что взаимодействовать с ним должны исключительно женщины, там было сказано особо. У тебя в экипаже пять, и не надо Пхаго дёргать. Молодёжь есть, фельдшера вон закрепишь за ним и ладно. Если честно, я тоже оху... озадачился не меньше тебя, но мне намекнули, что дело государственной важности, курирует ИСБ и вообще чуть ли не император лично. Только там не в родне дело.
— А в чём?
— Веришь — самому интересно! Ты про эту планету, конечно, не слышала раньше ничего? Да не слышала, не напрягайся, про неё вообще мало кто слышал. Она закрытая.
— О как! — вставила я удивлённое в специально для этого подставленную паузу.
— Притом не просто закрытая, а — держись за кресло! — закрытая по требованию местного населения. Сечёшь?
— То есть забрать мне надо не потерявшегося курортника, а ксеноса? Причём цивилизация у них настолько развитая, что контакт с ними теоретически разрешён законами галактического сообщества, но они сами разговаривать не хотят? Вот же... плус мне в нос!
— Ну что, жить стало веселее? — опять осклабился Резо.
— Как минимум, интереснее, — не стала я спорить. — И на кой нам этот ксенос в основном расположении флота они, конечно, не сказали? Я бы предположила, что именно у этих необщительных ребят проблемы возникли и сразу гордость кончилась, но вряд ли бы его тогда потащили в штаб...
— Я тебе пищу к размышлению дал, развлекайся. Может, он сам и расскажет.
— Ладно, приняла. Никаких особых распоряжений по содержанию и кормлению не было?
— Нет. Но там планета земного типа, да и говорили про него как про человека, так что, наверное, какой-то близкородственный гуманоидный вид. Я ещё про язык спросил, сказали — проблем не будет, имперский он вполне понимает. Ну да я тебе всё это скинул вместе с координатами, посмотришь. И, Нина, выполнять прямо сейчас.
— Да я уже догадалась. Отбой.
— Отбой.
Изображение перед глазами пропало, и я ещё несколько секунд сидела на койке неподвижно, бессмысленно пялясь в переборку, потом всё-таки встряхнулась и принялась одеваться. Ныть и страдать у нас не запрещено, но — про себя, с песней выполняя полученный приказ.
Состав одежды у меня не меняется очень давно. Мама постоянно ворчит, что я вечно в форме, даже когда к ним приезжаю, но возражать на это бесполезно, остаётся молча пережидать. Ну что поделать, если так удобнее, форму я люблю и за годы службы практически сроднилась?
Белуга — форменное нижнее бельё, состоящее из коротких эластичных шорт и такой же маечки, потрясающе удобная штука, — штаны, тонкая тельняшка с коротким рукавом (у которой из исторического только название и чёрная с белой полоски), фланка, прогары. Несколько раз пройтись по волосам щёткой, собрать с боков, чтобы не лезли в лицо, нацепить пилотку — на все сборы меньше минуты.
За это время я вспомнила, кто сейчас стоит на вахте, кто остался на борту, сменившись, а кто — сошёл на условный берег, то есть на станцию, к которой был пристыкован наш «Скат». Последних припомнилось больше половины экипажа, то-то народ обрадуется, когда я их на железо затребую!
Правда, пока дошла до командного пункта, передумала и отправила сигнал общей тревоги. Всё равно на старте боевого вылета каждый должен занимать место согласно штатному расписанию, а оно отдыхающих не подразумевает.
— Нин, что за?.. — поприветствовал моё появление на командном пункте первый (и последний, то есть единственный) помощник — Васильков Николай Васильевич. — То есть здравия желаю, таащ командир, но хотелось бы узнать, чем продиктована сия срочность и неожиданность?
