Как и было назначено, мы все собрались в кабинете
отца ровно в час, но папа не торопился начинать семейный совет. Судя по его
многочисленным тяжёлым вздохам и тому, что в комнате пахло валокордином, он
банально настраивался, подозреваю, чтобы сообщить нам не самую приятную
новость.
— Знаешь в чём дело? — поёрзав на диване и ближе
пододвинувшись, шепнула мне на ухо мачеха.
— Понятия не имею, — пожала плечами я и искренне
улыбнулась Софии. Да, она моя мачеха, и разница у нас с ней всего тринадцать
лет, но мы вопреки стереотипам имеем прекрасные отношения.
Мне было всего девять лет, когда папа женился во
второй раз, я, разумеется, зная историю Золушки от корки до корки и с подачи
школьных подруг, имеющих соответствующий опыт, приняла чужую женщину в
доме в штыки. София же на тот момент двадцатидвухлетняя девушка проявила
недюжинную житейскую мудрость, она просто игнорировала все мои нападки в её
адрес, не раздражалась, была приветлива и ненавязчиво заботилась обо мне.
Сейчас трудно сказать, сколько мне понадобилась
времени, чтобы всем сердцем к ней привязаться, но в памяти хранится яркий
момент, как я проснулась среди ночи, подбежала к окну, локти положила на
подоконник, ладони соединила вместе и, глядя на небо, поблагодарила свою родную
маму за то, что она уговорила ангелов поженить Софию и папу.
— Как новый репетитор, подтянул хоть чуть-чуть
Олю по алгебре? — полюбопытствовала я про учёбу сестры.
София покосилась на дочь и отрицательно мотнула
головой.
— За четверть опять одни тройки. По алгебре
стояла бы два, но я у учителя всё-таки выклянчила три. Что делать, ума не
приложу.
— Просто расслабься, — подала голос сестра, а мне
казалось, она настолько поглощена телефоном, что нас даже не слышит. —
Алгебраиня — старая и страшная маразматичка, новый репетитор — прыщавый дрыщ,
лицей - полный отстой. Что ко мне все пристают с этой учёбой?
Мама, Лиза, вы же ведь нормальные и понимаете, что ни одна из этих тупых формул
никогда в жизни мне не пригодится.
— Ну хоть нас с тобой в нормальные определили, и
то хлеб, — София мне совсем невесело подмигнула и устало посмотрела на дочь. —
Оля, пригодятся или нет, мозг в любом случае надо развивать и тренировать. И у
нас с Лизой у обеих имеется высшее образование, а с твоими успехами вуз
тебе вообще не грозит.
— София, Лиза, Оленька, — наконец-то созрел отец,
и мы мигом свернули полемику. — Я долго оттягивал этот разговор, всё надеялся,
что ситуация выпрямится, но нет. Мне трудно об этом говорить, я перед вами
очень виноват, но моя, то есть наша фирма — банкрот. Для нас теперь настали
новые времена и, увы, не самые лучшие.
— Андрей, а ты случаем не сгущаешь краски? Сейчас
у всех проблемы в делах. Может, ещё всё наладится? — первой отреагировала
София. — Если очень надо, мы с девочками готовы ужаться в расходах. Да? — ища
поддержку, мачеха сначала посмотрела на меня, после на дочь.
— Нет, ну я готова ужаться, но мне же всё равно
на день рождения, как и обещали, купят машину?! — встрепенулась сестра и с
претензией уставилась на папу.
Отец помрачнел.
— Оля, угомонись ты уже со своей машиной, —
прикрикнула я на сестру. — Условие сначала выполни, начни учиться нормально,
потом уже требуй. Пап, насколько всё серьёзно?
— Настолько, что я выставляю дом на продажу,
завтра приедет риелтор. Оля, мне жаль, но автомобиль у тебя появится лишь
тогда, когда ты сама на него заработаешь. И вот ещё что, раньше я тебя не
трогал, потому что знал, и на ноги поставлю, и в жизни хорошо устрою. Теперь же
имей в виду, не будешь учиться, через год пойдёшь работать, дворником в свой же
лицей. С директором, так уж и быть, договорюсь, примет. А теперь, девочки,
извините, мне надо побыть одному, — отец поднялся с кресла, подошёл к бару,
взял за горлышко бутылку коньяка, а прежде чем открыть дверь и выйти, попросил.
— Пожалуйста, не трогайте меня до завтрашнего дня.
— Фирма банкрот, дом на продажу — скорее для
самой себя, чем для кого-либо сестрёнка пробормотала слова отца, а осознав их
смысл, раздражённо швырнула телефон в другой конец дивана. — Хринасе,
нормальная такая подножка от жизни. Батя походу сопьётся, мы нищеброды, и жить
скоро будет негде. Родственники, — Оля впилась в нас с Софией упрекающим
взглядом. — Вы же от меня, как от малолетки, постоянно всё скрывали, на кой
сейчас эту дрянь вывалили?!
— Оля, иди к себе и в лицей собирайся, я тебя
сегодня сама отвезу, – одно из главных достоинств мачехи, в любых ситуациях
держать себя в руках, вот и сейчас в ответ на несправедливые упрёки дочери она
отреагировала мягким, спокойным голосом.
— Ага, уже бегу, волосы назад. У меня стресс, в
жопу лицей!
Оля рванула к двери, в прямом смысле с ноги её
открыла, а прежде чем подняться наверх, совсем не по-девичьи послала нас с
Софией в гораздо более неприятное и далёкое место, чем свой лицей.
— Это такой возраст, — то ли меня,
но, скорее всего, себя успокоила мачеха и на её красивом лице появилась
просительное выражение. — Лиза, переночуешь сегодня у нас? Андрей пошёл горе
топить, у Оли и без плохих новостей как у любого подростка гормоны бушуют, а
сейчас, боюсь, вообще озвереют. Я с ними одна тут не справлюсь.
