Ворона клюнула в башку – видно перьев не жаль.
А по дороге на Москву пьяный дворник лежал.
И похмельные собаки разодрали штаны,
Отобрали все пожитки и бегом из страны.
А в вагоне дым и гарь – закоптился машинист.
Написать письмо домой – оторву последний лист.
Да печаль не унялась – по-английски уходил,
Не закрыл в двери замок, и вино на пол пролил.
На востоке спозаранку загорелся пожар,
Дунул ветер аж мост через реку дрожал.
Ну а поезд все тянул, уходил в тоннель.
Проводник чуть живой предлагал постель.
На полях туман и рядом деревенька стоит.
Там пастух в стогу от бабы самогон хранит.
А коровы все неспешно наедают бока.
Я за их простую жизнь подниму бокал.
На перронах старушки предлагают товар.
От товарного состава потянулся угар.
Надо было автостопом мне поехать туда…
Да решил, что так быстрее – ленивый чудак.
Ворона клюнула в башку – видно крыльев не жаль.
Я из ржавой жестянки смастерю медаль.
Нацеплю шутовску шапку – дома сделал её,
Чтобы поняли в столице настроенье моё.
