Приветствую, мой дорогой читатель. Меня зовут Марина Умнова. Умнова-Шелех – это мой псевдоним, так как по нему меня чаще узнают в профессиональной среде. По образованию я журналист, по призванию, наверное, тоже. Мне посчастливилось заниматься, как я считаю, честной журналистикой, иначе бы ушла из профессии насовсем.
Стихи – это одно из моих хобби. Еще я профессиональный диктор, продюсер в СМИ, интервьюер, ведущая эфиров на радио и телевидении. Это моя основная деятельность.
В этом сборнике примерно 1/5 часть из написанного мною за 2020–2022 годы. Это новый виток в моем творчестве после затяжного, почти двадцатилетнего молчания.
У каждого из нас «бывают в жизни огорчения», никто от них не застрахован. Каждый справляется с ними как может. Я пошла по пути созидания. Когда весь мой мир был полностью разрушен, я начала выстраивать его заново.
Серьезных титулов в литературной среде у меня нет, так как просто лень участвовать в каких-либо конкурсах. Считаю, что признание автора, если он действительно хорош, найдёт и догонит само.
Приятного прочтения!
В моей обойме фетровых
Будет уже с пяток…
В кофточке фиолетовой
Мастер был ты, знаток.
Хмурый и неприветливый –
Помню тебя таким.
Мрачный и привередливый.
А ты бывал другим?
На комплименты щедрая,
Что не вопрос, то в лоб…
Холодно как-то, ветрено.
Зубы стучат. Озноб…
Слабой была и бледною,
Но не сломил… знаток…
Если душою бедный ты,
Жизнь бросит под каток.
Думала, незаметно я
Как-то сама решу…
Ты ж оказался Педрою,
С Педрами не спешу.
Я теперь неприветлива,
Молча и мимо вдаль…
Кто ты мне? Фиолетово…
Сказке конец. Мораль:
Новой весной под кедрами
Сбудется понемногу.
Звал меня? До победного?
Нет… Ну и слава Богу.
А вы не против?
Я тут немножко не по моде…
Брезгливо смотрите. В народе
Вот, говорят, что… то к дождю…
Вот, пазл у вас в двоичном коде
По-своему сложился вроде.
Да, я одета не по моде.
Вы кушайте свое фондю.
Душа всё, как и раньше, не на месте…
Но пульс другой, другой поток в крови.
И мне сейчас совсем не до любви,
Вчерашней и сегодняшней невесте…
Я снова засучила рукава,
Во весь опор опять нестись готова.
И понимать не надо с полуслова,
Порой (мы знаем) не нужны слова…
В какую даль… то рысью, то галопом…
Я думаю, и хочется мне скрыться.
Закрыт родник, и больше не напиться.
И дефицит со сладостным сиропом.
Любовь. Сегодня мне не до нее....
Я помню, эта стерва предавала:
В сердцах давила, тихо убивала.
Наверно, это чувство не мое.
Азарт, и в венах жжет адреналин.
Сто мыслей в голове, но будто пусто…
Я ж и цепляла этим… не искусство…
Но я не Джинн, а он не Аладдин.
Мне в тишине с собой наедине
Собрать все мысли нужно воедино,
С собой поговорить необходимо.
И это всё, что в целом нужно мне.
Кажется, вечером или всего в половине пятого
В центре и в каменных, но не гуляя по скверику,
Встретимся мы, и я думаю, будет девятое.
Питер? Да нет, я б узнала его по поребрику.
Нет, не Нева, а большие стеклянные знания –
Стражники нового мира, секьюрити грозные.
Встретимся мы обязательно, будут признания.
Всё по глазам прочитаем теперь-то как взрослые.
Будет, я знаю, свершится оно – наваждение…
Много людей, не протиснуться даже и яблоку.
Целились в нас, как обычно, без предупреждения.
Вновь дежавю… Только крепче держи меня за руку.
Нет каемочки той по краям
Нет каемочки той по краям,
И словами давно всё разбито…
Как писал нам бессмертный Хайям –
В жизни важно вино и либидо.
Словно каторжный стон вдоль реки,
Раздается печальное эхо…
Эти путы горьки, нелегки,
Только мимо паромщик проехал.
Из-под носа журавль улетел.
Сон остался мечтой, небылицей…
Огонек сигареты истлел,
Остается мне верной синица.
Вновь желанным, не тягостным днем
Утро смотрит улыбчиво в окна.
Мы вдвоем песню жизни споем,
Не покинув ее раньше срока…
Мир покоя – единственный дар,
Без излишеств в любви, без страстей.
И единственный в жизни нектар
Подсластит память прожитых дней.
Всё в тумане и в прошлом бреду,
Но поэт без любви не поет.
Если в память опять забреду,
Мне на помощь никто не придет.
Мы с тобой больше ближе не будем –
Поселилась обида внутри.
Нас сильней бьют особые люди,
Бьют во имя священной любви…
Вот ирония жизни и драма:
Кто-то, скорчившись, слезно молчит…
У других от зияющей раны
Сердце в гневе истошно кричит.
Почему для жестокости место
Мы находим, при случае – бьем?
Я не знала ответ. Интересно,
Для чего же тогда мы живем…
Я лежачих не бью, я жалею,
Но с истерикой часто дружу.
Я ударить в ответ не сумею.
Я чужим, как своим, дорожу.
Мы с тобой больше ближе не будем.
Ты меня не жалел, не берёг…
Нас больней бьют особые люди.
Этот вывод звучит как упрек.
Сон мой всё ближе к контральто…
Сон мой всё ближе к контральто…
Диапазон на айфон…
Незавершенным гештальтом
Мне по ушным режет фон.
Бьется, в груди раздается,
Музыкой вечной не в такт.
По нейросетям несется,
Без завершенья. Антракт.
Сцены, нечеткие роли…
И бенефис не на бис…
Стерты все явки, пароли,
Шепот лишь из-за кулис.
Жидким, насмешливым фоном,
Холодом душу пронзив,
Вечно придирчивым тоном
Держите, не раскусив.
Проще найти отступные
И второпях невдомек....
Пришлые, полуживые.
Низкий без люстр потолок.
К своре привыкла. За пятки
