В день, когда всё это началось, я очень хорошо поняла, почему в патрулях Комитета по охране мификов (он же, для краткости, Комхран) такая текучка кадров. И почему именно сюда Профсоюз отправляет на отработку тех, кто жаждет в него вступить. «Если не хотите сдавать норму магической энергии и на военный контракт не хотите, есть альтернатива, попробуйте там». Простая гражданская служба, говорили они. Всего несколько часов в неделю, говорили они. Почему бы и нет, говорили они. Почему-почему... потому что в здравом уме сюда никто не пойдет! Ну ладно, не совсем «никто». Мало кто. Потому что смотреть на это — никаких нервов не хватит!
Итак, светило холодное апрельское солнышко, последние сугробы дотаивали на обочине, а мы, группа молодых красивых специалистов, претендующих на вступление в Профсоюз, стояли полукругом вокруг нашей общей кураторши и того, что составляло предмет ее интереса. Самая красивая, разумеется, была я, потому что я рыжая. Кроме меня, самой красивой была кураторша, потому что она уважаемая женщина и потому что у нее совершенно белоснежные кроссовки — это при нынешних-то лужах, сразу видно по-настоящему могучую ведьму. А самым некрасивым, но самым интересным среди нас был труп мифического животного.
- А вот это бастет, - сказала наша кураторша, показав на неопрятную кучку костей. - Была. И если я правильно помню, она была одна из последних четырех в городе на вольном выгуле. А другие патрули нашли еще три. А это значит, московские бастет - всё, теперь ближайшие особи у нас в заповеднике под Воронежем. А это, в свою очередь, значит, что противопростудные и ранозаживляющие подорожают, потому что их теперь повезут неизвестно откуда. Ну, в лучшем случае наши будут делать на месте, но шерсть и кровь все равно придется заказывать из Воронежа. В лучшем, повторюсь, случае, если заповедник сможет удовлетворить нужды целой Москвы. Что вряд ли. Он и раньше, при живых бастет в Москве, не всегда справлялся.
А я стояла, слушала ее и думала, что да, сначала никаких нервов тут не хватит, а потом ты превращаешься в такую железную тетку, которая смотрит на разделанный трупик зверюшки, при жизни похожей на кошку, и зверюшку тебе не жалко ни вот столечки! Ты думаешь только о том, как отсутствие сырья скажется на городской жизни.
А потом я подумала еще немножко и поняла: а вообще-то да, я теперь тоже буду об этом думать. Потому что это же трындец, если цензурно выражаться. Потому что шерсть бастет — это не только ценный мех... тьфу, не только ингредиент для ранозаживляющих, он и в болеутоляющих участвует, и в составе ниток, из которых вяжут перчатки для работы с магическими элементами, и в еще чем-то таком, что лично меня касается, но так сразу не вспомнить. И вот это всё теперь подорожает?! Трындец и есть. Даже если не сильно, даже если на процент-два. Это десять рублей там, десять тут, а в итоге работа в целом дорожает, придется самой поднимать цены, клиенты впадут в печаль и ересь и попытаются найти, у кого дешевле. И уйдут наконец к тем, кто демпингует.
А еще это полрынка поддельных неработающих защитных перчаток «очень дешево, какая лицензия, зачем мне лицензия, не обижай, у меня все качественное, а бастет своя, домашняя».
Ни у кого своей домашней нет, потому что закон, а у него есть. И ведь кто-то обязательно поверит и без руки останется. И тут действительно непонятно, кого больше жалеть: бедную бастет или бедную Москву.
Если честно, мне к тому же не верилось, что это правда последняя бастет в городе. Да ладно. Москва огромная. Не хотят же они сказать, что облазили все подвалы в каждом спальном районе? Даже для Комитета это чересчур... или нет?
- Но убивать-то зачем? - не выдержала я. - Ну ладно налысо обстричь, жестоко, зато сразу много шерсти. Но ведь если не сливать всю кровь, а взять, не знаю, несколько пробирок и поставить маячок, то через некоторое время можно ведь прийти к той же бастет и взять еще несколько пробирок, и еще, и это гораздо выгоднее в итоге получится, разве нет?
- Маячок поставить не так просто, мы их регулярно снимаем, - усмехнулась кураторша. - Но конечно, так оно и было бы, они бы обязательно попытались. Если бы не одно «но». Сами видите, у нее не только и не столько кровь сливали, ее буквально разделали, потому что многие органы бастет, да даже просто ее мясо — это ингредиенты. Только рецепты эти вы не найдете, и в свободной продаже вы внутренностей бастет не встретите, на них к каждому заповеднику очередь на несколько лет вперед, кому надо, те знают, получают разрешение на использование и записываются в эту очередь. И ждут естественной смерти очередной бастет. А частные лица такое законно продавать не могут вообще. То есть это сразу черный рынок. И одна такая тушка — это три-четыре легких омолаживающих зелья, пять средних приворотных, один острый глаз и ещё компоненты для кровных ритуалов, но этого я вам вообще не говорила, их же в России нет, у нас же вообще кровной магии нет, одни травки на спирту, всё законно у нас.
Кураторша в сердцах пнула белоснежным носком кроссовка бордюр. И я сразу раскаялась в том, что мысленно обзывала ее черствой. Хотя, возможно, она просто тоже прикинула будущие цены на защитные перчатки. Но и тут я целиком разделяла ее досаду, потому что это... больно, да. Финансово очень больно, особенно когда ты не на контракте и не под защитой Профсоюза, а неприкаянный фрилансер, сама себе защита, работодатель и профсоюз. Так что мне, вероятно, будет даже больнее. Особенно если вступить в Профсоюз так и не получится.
