© Наталья Алексеевна Юлина, 2019
ISBN 978-5-4496-3015-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Однажды, прекрасным июньским днем в общежитии МГУ, наткнулась на объявление. «Геологической партии требуется повариха».
Через неделю назначенные в расписании экзамены кончились, и я могу гулять до конца августа. Позвонила, пожалуйста, мы вас берем.
Правда, похоже на начало «Робинзона Крузо», в моих, конечно, обстоятельствах? Я ведь тоже не знаю, куда попаду.
Из душной Москвы по бесплатному билету лечу в поселок Тея. Сначала долетаю до Красноярска и узнаю, что мой самолет будет завтра. Сажусь в автобус до общежития университета. Он медленно идет от остановки к остановке, выпуская и впуская шумные толпы.
Хорошо приехать в далекий город, где ни разу не была, чувствуешь себя человеком с другой планеты. Куда они едут, почему выходят, почему так настойчиво лезут в переполненный автобус?
То ли дело в Москве, попадаешь в незнакомый район, но понимаешь, что все твои попутчики вылезут, потому что следующая остановка «Лианозово», и всех там ждет электричка, а тебе ехать дальше,
Тут мне интересно всё. На центральной улице дома мне кажутся избами, крепкие, сутулые, не гостеприимные. Похоже, вечером закроют ставни. Зато люди очень энергичные, нет налета манерности, как у московской молодежи. Веселая кондукторша объявляет: «Кому революция, готовьтесь». Сегодня обойдусь без революции. Наконец, доезжаю, кладу для быстроты рюкзак в кладовку, и отправляюсь на поиски приключений.
Села на речное судно и отправилась вниз по течению к Дивногорску.
Кораблик мал, Енисей темен и велик, а ели на холмах вокруг огромны, хмуры и нисколько не похожи на наши елочки, такого темного цвета леса я раньше не видала…
Здесь всё другое, и природа, и люди, все живут своей интенсивной жизнью, совсем не легкой, так что смотрят на тебя с недоверием, вдруг ты пришла добавить им трудностей.
На следующий день сажусь в другой самолет, уже поменьше, человек на десять. Наконец, конечный аэропорт – «Соврудник». Теперь автобус, пытаясь выбросить пассажиров то влево, то вправо, прямо в заболоченную буйную траву с ярко рыжими глазами цветиков-жарков, направляется в поселок ТЕЯ.
Вот я в поселке. Между двух холмов полу сумрачное пространство, упирающееся в полноводную, быструю речку Тею, я бы назвала её горной. Слово «Тея» означает на эвенкийском «красивая река». Дома раскиданы в беспорядке, как будто их владельцы прибегали сюда, на остров холода, в большой спешке и, чтобы не замерзнуть, ставили убежища на первом приглянувшемся месте, рассчитывая сбежать при удобном случае.
Самих построек прохожему почти не видно, только носы перевернутых лодок, по два на каждый дом. Дорог нет, нет и машин, зато вот, моторки. Куда и зачем они плавают, мне не догадаться. Вместо улиц мелкая трава, то и дело залитая водой, то ли лужей, то ли ручьем, вот и дорожки продолжаются часто деревянными настилами
Вечерами, долгими северными часами перед наступлением темноты, я буду выходить прогуляться по деревне, ни разу не встретив ни одного прохожего. Буду садиться на доски, лежащие почти вровень с водой, смотреть в нее, черную, ни лужу, ни реку, без единого отблеска света, и медленно, рассеянно курить.
Мне уже почти тридцать, но особенности сложения моей жизни, стремление уйти в абстрактные смыслы и занятия математикой, всегда стремившейся увести в другую реальность, сильно затормозили развитие. Эти возрастные искривления ещё покажут себя, и в моей, и в жизни молодежи моего круга.
Когда я окончила ВУЗ, меня окружали девочки и мальчики, не имевшие опыта ни любви, ни рабочих отношений. Но я и десяток близких однокурсниц не спешили стать взрослыми. Лет через пять случайно вечером на улице встретила трех наших девочек, и они поразили меня несходством с теми, кого видела каждый день на работе. Их лица напомнили мне иконописные лики. Чистые, незамутненные, без улыбок, без оживления, они остались в памяти, как три скульптурных портрета милосердия или жертвенности. После тридцати они вышли замуж, родили детей, и таких лиц ни у них, ни у кого-нибудь из знакомых, я уже не встречала. Но и на тех, кто никогда не выходил замуж, жизнь наложила свой неприятный оттенок.
Получив диплом, комиссии по распределению я объявила о желании пойти на преподавательскую работу, мне торжественно сообщили, что Министерство Высшего Образования исчерпало свои места. Распределили в НИИ Энергосетьпроект.
Начинала на Урале. Он находился на Бауманской и умеренно, сверкая огоньками, гудел в просторном помещении, где в углу вел бурную жизнь перфоратор, временами, если приспичило, поднимая звериный вой и разрывая картонные карточки, где был обязан пробить осмысленные дырочки. Там работали операторы.
Программисты ВЦ не имели помещения и вынужденно кочевали по разным местам. Однажды мы, три вычислительные девушки, сидели в кабинете директора, когда зазвенел телефон, и нам сообщили, что гроб прибыл. Мы побежали в коридор в поисках адресата ценного сообщения, но найти кого-нибудь было не просто.
Обычно коридоры наполнялись в 9.05, когда импозантные старички (с моей незрелой точки зрения) выходили из комнат, только что на рабочем месте отметив свое прибытие и благодушно предвкушая непродолжительное общение с приятными коллегами. В 9.30 коридоры, как и кабинеты, пустели.
