– Стреляй, Андрюша!..
Голос замер, и только свистящее дыхание показывало, как трудно человеку в смертельном единоборстве со зверем.
Охотник и медведь, могучие, громоздкие, приникли друг к другу точно в дружеском объятии. Спина человека гнулась под косматыми лапами, но он удерживался невероятным напряжением мышц.
– Стре…ляй…
Мальчик лет двенадцати с луком в руке стоял неподалеку; в лице его не было ни кровинки, но серо-зеленые, широко расставленные глаза смотрели решительно. Андрюша выжидал, когда медведь окажется под прицелом.
Удобный миг настал, и мальчик решился. Стрела впилась в голову медведя, возле левого уха. Острая боль заставила зверя оторвать от спины охотника правую лапу и ощупать раненое место. Лапа опустилась с силой, сломала стрелу и загнала в рану. Зверь взревел.
– Испугать хочешь?
Охотник вывернулся, выхватил из-за опояски нож.
– Тятенька, тятя!
– Беги за елку! – прохрипел охотник.
Но Андрюша не подумал бежать. Вторая стрела ударила в маленький, налитой кровью глаз зверя.
Полуослепленный медведь взревел еще яростней и бросился на человека. Тот, отскочив, ответил могучим ударом ножа в левый бок зверя. Смертельно раненный медведь, падая, хватил лапой по голове охотника. Удар смягчила шапка, и все же человек рухнул вниз лицом.
Только теперь Андрюша испугался по-настоящему. Он бросился к неподвижному телу отца, попытался перевернуть его. Но плотника Илью односельчане недаром прозвали Большим: Андрюша не мог сдвинуть его с места.
Долго возился мальчик около отца. Наконец Илья опомнился.
– Живой! Живой! – обрадовался Андрюша.
Илья попытался двинуться и не мог: слабость сковывала члены, голова кружилась.
– На деревню… в Выбутино беги, сынок… Мужиков зови…
Андрюша огляделся.
Вечерело. В лесу, запорошенном снегом, было тихо. Ближайшие ели ясно виднелись от нижних, широких лап до острых темных верхушек. Но дальше все сливалось в серебристо-мутном тумане. Андрюша вздохнул. Полянка, на которой лежал медвежий труп да слабо шевелился раненый охотник, показалась мальчику такой родной и уютной…
Однако не может же отец пролежать на снегу долгую зимнюю ночь!
– Я пойду, тятя, пойду! А ты-то как?
– Не бойся… Я отлежусь…
Встав на лыжи и оглядевшись в последний раз, Андрюша заспешил к дому. Вот следы. Они указывают обратный путь. Мальчик внимательно приглядывался к чуть видной лыжне. До Выбутина добрых полтора десятка верст наберется, и не скоро вернется он с помощью…
Андрюша бежал, сжимая лук в руке. В лесу быстро темнело. На беду, начал порошить снежок.
– Занесет следы, заблудишься… – со страхом шептал Андрюша.
И вот следы окончательно исчезли. Андрюша напрягал зрение: со всех сторон мерещились тропки. Где же настоящая?
Мальчик упал на снег и заплакал. В лесу раздался волчий вой.
Не разбирая дороги, Андрюша понесся по лесу. Через несколько минут он прислушался.
Вой донесся с другой стороны.
Или он сбился с направления, или волки окружали его. Надо было искать убежище.
Андрюша заметался среди деревьев, а волчьи голоса слышались ближе, ближе… Он попытался вскарабкаться на елку, но гибкие лапы опустились, осыпав его снегом. Было от чего прийти в отчаяние. Андрюша выбежал на поляну. Посреди стояла сосна с низко начинающимися ветвями.
Спасение!
Быстро вскарабкался Андрюша на дерево – и вовремя! На полянку выскочили волки и взвыли – не то с досады, не то с радости. Потом обступили сосну и уселись, как собаки, ждущие подачки.
Андрюша прижался к стволу. Время тянулось нескончаемо. Вдруг мальчик вздрогнул, покачнулся, а волки привскочили точно по команде. Оказывается, Андрюша задремал и чуть не свалился с ветки. Он распустил опояску, привязал себя к дереву.
Но спугнутый сон уже не приходил. Андрюше представилось, что отец погиб, и он заплакал… Вот и дрожь начала пробирать его. Оцепенение сковывало тело, мысли путались…
Андрюшу снял утром старый Ляпун, осматривавший силки. Мальчик был без сознания. Соорудив салазки, старик повез его в Выбутино, гадая, куда девался Илья Большой.
Афимья заголосила, когда в сенцы внесли бесчувственного сына. Она поняла, что с мужем случилось несчастье. Андрюшу раздели, оттерли снегом. Мальчик бормотал:
– Тятя… медведь…
Больше ничего от него не добились.
Долго колесили охотники по лесу. Лишь к вечеру добрались до поляны, где дрался Илья с медведем. На снегу валялись обглоданные кости, виднелись пятна крови.
Мужики завздыхали, понурили голову.
– Покончился наш Илья…
Вдруг старик Ляпун воскликнул:
– Стой, мужики! Из берлоги пар идет!
В самом деле, из лаза поднимался легкий пар, заметный только охотничьему глазу. Кто в берлоге? Медведь или…
Еще не веря в счастливый исход дела, мужики двинулись к лазу, держа наготове рогатины и ножи.
– Кто добрый человек? – послышался изнутри слабый голос.
Из медвежьей берлоги на четвереньках выполз Илья Большой.