– Ты где так долго был? – грозно спросила старуха, стоящая в двери— только не говори, что ты был у Зеленого моря. На улице была глубокая темная ночь и шел ливень. Только частые всполохи молний освещали силуэт горбатой женщины, стоящей в проходе.
– Нет, вы что! Я был в Темном лесу, собирал грибы. Замечтался и потерял счет времени и корзинку – неуверенно промямлил промокший до нитки Дзарин. Он понимал, что это звучит крайне неубедительно и нужно только заниматься самообманом чтобы поверить в это. Пока он это говорил капли дождя маленькими струями стекали по его старенькому дождевичку горчичного цвета. Когда-то он был желтым, но грязь просто въелась в цвет одежды и бесчисленное количество стирок обесцветили и без того унылую и дешевую краску.
– А, ну тогда хорошо – голос бабушки стал мягким и бархатистым – заходи быстрее, а то заболеешь. Я в твою комнату занесла свежеиспеченные булочки с тыквой. – сказала она и пустила юношу в дом. Потолки в помещении были очень низкие, Дзарину приходилось почти всегда сутулиться, чтобы не биться головой. Обшарпанные, обесцвеченные обои были единственным украшением этого домика. Печка была в одной из комнат, поэтому в укромных закутках были целые залежи серой пыли и черной золы. Любое резкое движение пробуждало мелкие частицы, и создавало туман, царящий в комнатах несколько минут. Но даже наличие большой каменной печки не спасало от постоянной и настойчивой плесени. В домике всегда стоял аромат остатков угарного газа, смольный запах от печки, смесь сырости и плесени, и благоуханный флер пропавшей выпечки бабы Нярки, которая та приготовила и забыла съесть.
Зайдя в помещение, Дзарин сразу же направился в свою маленькую комнатушку, даже не сняв мокрую куртку и ботинки. Куски глины с травой размазывались на уже облезших от красной краски досках скрипучего пола. Закрыв за собой дверь, он упал на старую кровать не в силах держаться больше на ногах. Мокрая одежда стекала холодными реками на свежую и сухую кровать мальчика. Любому здравомыслящему человеку не понравилось бы лежать на мокрой, слизистой кровати, но только не Дзарину. Окружающая его холодная влага напоминала ему о глубинах Зеленого моря. Как он, снова, сегодня нарушив все запреты, пройдя Темный лес, очутился в изумительно-прекрасном большущем поле зеленой высокой травы. Как нежно, словно руки матери, которую он едва помнит, трава касалась его головы и рук. Как сильные потоки ветра создавали настоящие волны, которые так приятно бились о тело. Как воздух проходивший между зелеными, гладкими колосьями создавал звук голосов его близких: отца, которого он потерял 12 лет назад, матери, которая ушла в высший мир 11 лет назад, и младшего брата Раствира, которого забрало Зеленое море год назад.
Дзарин помнил своего брата до мельчайших деталей. Его Карие глаза, веснушки и такие де каштановые волосы как у него самого. Внешностью он был маленькой копией старшего брата, но внутренне полной противоположностью. Старший брат помнил задорный смех и позитив во всем который излучал Раствир. Дзарин знал, что младшему не нравилось ходить к Зеленому Морю: оно его пугало и навеивало ему плохие пустые мысли. Но Дзарин с болью в душе помнил, как каждый раз эгоистично тащил Раствиру к Зеленому океану. В поле старший как будто слышал своих родителей, он чувствовал их теплоту и любовь, которую недополучил в реальности. Раствир не разделял ощущений брата, он ничего приятного не слышал и не чувствовал. Младший испытывал тон таинственной опасности, которая басом доносилась из глубин этого места.
Дзарин придумывал различные уловки и хитрости, чтобы брат полюбил Зеленое море. Они там играли в догонялки, прятки, пиратов: просто веселились и придумывали разные приключения, находясь в поле. В такие моменты Раствир отключался от страха перед этим местом и включал свою фантазию на полную. Младшей говорил, как верит, что когда они станут взрослыми, то будут бороздить космические просторы в поисках приключений. Дзарин Дзарко – такого полное имя старшего, было дано ему односельчанами в честь древнего и забытого бога Солнца, который, по легендам, дарил всем вокруг жизнь, счастье и надежду. Такое же имя носила одна звезда, которую можно было увидеть в ночном небе. Она была самая яркая, окруженная мириадой других светил, которые, окружая ее, как будто тянулись к ней. Дзарину это прозвище никогда не нравилось, ведь он знал, что его родители дали ему другое имя, которое он не помнит. Мама не смогла пережить рождение Раствира и поэтому родительское имя он не получил. Односельчане назвали его именем, обозначающим маленький но живой и сильный росток – Раствир. В своих мечтаниях младший представлял как они с братом откроют новую планету или звезду, и, назвав открытие в честь себя, братья будут навеки вместе еще и на небосводе.
Сами немногочисленные жители деревни «шшшшшшшшш» плохо относились в Зеленому морю и строго запрещали мальчикам туда ходить. Трава, которая там росла, не поддавалась ни камни ни железу, не боялась ни холодных зим, ни знойного лета. И только с каждым разом маленькими шажками все расширялась и распространялась, приближаясь все ближе к деревни. Бороться с травой было бесполезно: ее нельзя было сжечь, закопать или сорвать. Она была постоянной, хотя появилось относительно недавно.
