В 2003 году герой этой книги подвел итоги прожитого.
«Я прожил жизнь рядового человека (обывателя) при социалистическом строе (соцстрое).
При соцстрое я сожалел – поздно родился, не застал романтики революции. После соцстроя сожалею, что рано родился – нет сил для охоты в джунглях. Так получилось: я «посетил сей мир в его минуты роковые». Посещение заканчивается, можно оглянуться…
Конечно, обилие пишущих смущает Знаменитости и их летописцы преподносят жуткие откровения: предательства, подлости, падения и взлеты. Народу интересно (и мне тоже). Но едва ли полезно – как опыт жизни. Артисты, писатели, политики живут и зарабатывают по-своему, не так как все. Они – малая и особая часть.
Жизнь народных людей не документируется и со временем покрывается тайной. Теперь уже непонятно, как, например, жили русские люди сто лет назад. Россия, которую мы потеряли, это хорошо или плохо?
К художественной литературе нет доверия: авторы обобщают и преломляют. Получается разнобой: одни обличали богатых (эксплуататоров) и хвалили революционеров, другие клеймили тех же революционеров как бесов, хотя эксплуататоров тоже не жаловали. Запутаться можно.
Хочу говорить правду и только правду («желание-то у меня есть») Вдохновляющий пример – «Исповедь» Руссо с откровениями об интимных отклонениях. Великий человек, автор «Общественного договора», буревестник Французской революции – а не пожалел себя для пользы человечества.
По поводу последнего – пользы для человечества – имеются большие сомнения. Даже скорее уверенность – не было и не будет пользы от сочинений, призывов, нравоучений. Как-то я зримо представил себе упования на будущее лучших людей прошлого: скорбели они о страданиях народа в голоде, холоде, нищете и пытались изменить мир словами о добре и единении. Каковы бы были чувства, например, несокрушимого Толстого, если бы он знал, что после него еще будут две мировые войны, Освенцим, Гулаг, Хиросима, Вьетнам, Сербия…
В прошлом было немало родственных душ, которые сформировали понятия, по которым я живу. Это прежде всего Герцен, скептицизм и юмор которого мне глубоко симпатичны. Толстой – это другое: учитель смысла жизни, неистовый правдоискатель. Белинский – воспитатель и учитель литературы. И другие.
Мою биографию можно считать вполне типичной для гражданина России эпохи соцстроя. Конечно, самой типичной должна считаться судьба простого рабочего. Но, во-первых, меня с ним объединяет общий статус наемного работника, а во-вторых, моя жизнь более разнообразна, более представительна для понимания общей картины жизни.
В своей жизни я руководствовался сложившимися за многие годы представлениями, понятиями, принципами, выраженными в конечном счете в виде трех основных. Прочитав много ученых книг, выслушав много мнений, я тем не менее так и не получил готового ответа – ключа к пониманию смысла жизни. Поэтому я изготовил свою собственную отмычку – простую и надежную.
Это – понятия о мире, его развитии и его познания.
Мир для меня естественен (материален), бесконечен и вечен. Он развивается по объективным законам, независящим от какого-либо всемирного духа.
В стабильных участках мира может возникнуть разум – свойство предвидеть развитие.
Для получения разумом информации о мире нужно затратить энергию – инфо-энергию. Для предвидения каких-либо событий может не хватить всей энергии мира. Такие события суть случайности. В мире есть неопределенность.
Нарочито примитивное изложение этих понятий, напрашивающееся на снисходительную улыбку ученого специалиста, отражает кратко и сжато то, во что я верю. Эта отмычка действительно простая, если говорить о том, во что я не верю.
Первое: я атеист, с Богом меня как-то не познакомили: в школе и по радио говорили, что Бога нет. А дедушка по папе вообще в Бога не верил. Верую же я в бесконечность пространства и времени, потому что не понимаю их, просто принимаю на веру.
Я не верю в бессмертие: меня не было до моего рождения, не будет и после смерти.
Второе: не верю в целенаправленное развитие от простого к сложному, направляемое некоей созидающей силой. И поэтому останавливаюсь только на самом простом и понятном – на инерции в мире хаоса.
Третье: разум предвидения ограничен потребными затратами энергии. Надо стараться строить свое будущее, но надо и мириться с непредвиденными обстоятельствами – случайностями. Не верю в безграничные возможности разума. Разум познания ограничен информационными средствами, неспособными отобразить многообразие мира. «Мысль изреченная есть ложь» – постоянно напоминаю я себе.
Эта идейная отмычка не спасла меня от крупных ошибок. Самая страшная из них: отречение от того строя, в котором я вырос.
Может быть, индивидуальные особенности характера и воспитания сыграли свою роль. О них можно сказать следующее.
Особенность характера, явно унаследованная от рождения (генетическая) – это повышенное (обостренное) самолюбие, чувство собственного достоинства, раздраженная реакция на любые попытки уничижения, пренебрегающая всеми последствиями и даже опасностями. Эта черта вполне объяснима исповедываемым мною понятием – законом развития через инерцию: я стремлюсь остаться тем, что я есть, быть не хуже других и поэтому не могу позволить унизить себя.
