Власть – это привилегия мужчин. Так считалось веками, тысячелетиями. Вожди-мужчины вели в бой воинственные племена, монархи-мужчины наследовали короны по отцовской линии, президенты-мужчины побеждали на демократических выборах. Уделом женщины казался круг обязанностей, укладывающийся в старинную триаду немецкой домохозяйки: “kinder, kirche, kuchen” («дети, церковь, кухня»).
Но ведь были в этом правиле и исключения, причём не столь уж редкие и встречающиеся с древнейших времён. В Библии, например, упоминается царица Савская – историки относят её возможное правление к X веку до нашей эры. Примерно в это же время у власти в Ассирии находилась реальная царица Шаммурамат, запечатлённая в позднейших европейских описаниях как Семирамида.
В более поздних хрониках мы находим женщин, не только справлявшихся с ролью государыни, но и отличившиеся на поле боя, во главе сражающихся армий. Среди таких прекрасных воительниц одной из первых задокументирована правительница сирийской Пальмиры Зенобия, поднявшая в III веке н. э. сирийцев на освободительную борьбу против римлян (в современном искусстве она стала прообразом Зены – королевы воинов). В ту же историческую эпоху прославились королева Боудикка, сражавшаяся против римлян в Британии и вьетнамская женщина-полководец Чьеу Тхи Чинь, «генеральша в золотом платье», отражавшая нашествие китайского царства У. Наибольшую же известность среди дам, сменивших наряды и зеркала на меч и доспехи, выступает отважная Жанна д’Арк, вдохновлявшая французских рыцарей в начале XV века, в годы Столетней войны. Все они проявляли чудеса храбрости, способные сделать честь самым геройским представителям сильного пола.
И всё же, несмотря на обилие подобных примеров, принято считать, что правительницы, принявшие на себя роль лидеров – нетипичные женщины, носительницы мужских начал, «мачо в юбках». Молва наделяет многих из них характерными чертами сильного пола: богатырским размахом плеч, гигантским ростом, могучими мускулами, громовым голосом – хотя чаще всего такие описания не соответствуют действительности и лишь пытаются угодить сложившимся стереотипам. Так хотелось создателям устной традиции, и тем паче её слушателям: уж если женщина взялась руководить могучими мужами, то она, конечно, затмевает их и силой, и мужеством – а как же иначе?! Чтобы не опровергнуть подобные ожидания, женщин-правительниц порой даже пытались загримировать под представителей сильного пола: хрестоматийными стали образы древнеегипетских цариц с накладной бородкой, например, Хатшепсут. Современнику трудно вообразить, как смотрелась бы с такими атрибутами царской власти юная Нефертити, но обитателей долины Нила эпохи возведения пирамид диссонансы такого рода отнюдь не смущали. Повелительницы Египта не ограничивались внешней мимикрией под бородатых фараонов, – известно, что они также требовали обращения к себе в мужском роде и принимали мужские имена.