У меня большие проблемы! Я доверилась не тому человеку. И теперь я беременна.
Сидя в душе на корточках, обнимаю себя за колени. Вода тяжёлыми каплями бьёт по голове, смывая с лица слёзы. Что теперь делать? Ответа у меня нет.
Волосы густой пеленой облепляют тело и вьются в потоках воды как живые. Я уже здесь так долго, что мои пальцы все в бороздках. Нужно выйти, но сил нет. Короткий стук в дверь, заставляет меня вздрогнуть.
– Злата… Если ты не выйдешь, я зайду и вытащу тебя оттуда.
О, нет, это не мой муж. Это его брат. Демид. Дэм. Демон. Самый настоящий. Зайдет и вытащит. Этот человек слов на ветер не бросает, в отличие от моего мужа.
Судорожно вздохнув, поднимаюсь на затекших ногах. Полотенце пачкается в не до конца смытой туши. Надев банный халат на мокрое тело, выхожу. С длинных волос на пол капает вода.
– Что Вам надо от меня? – чеканю я.
Сложив руки на груди подпирает плечом косяк.
– Как ты себя чувствуешь? – игнорируя мой вопрос.
– Прекрасно я себя чувствую, – хриплю я убито.
– Я знаю, что произошло.
Поднимаю на него взгляд.
– Ты всё неправильно поняла, Злата.
Взгляд ледяной, слепой, равнодушный. Веки такие тяжёлые, что меня прибивает его взглядом к месту. Я не спорю. С этим человеком особенно не поспоришь.
– Не так, значит, не так, – отворачиваюсь я.
– Родион оставил телефон у меня. Трубку взяла… – пауза и с отвращением, словно преодолевая себя: – моя женщина. Сказала тебе бред. Я… прошу прощения.
– Почему об этом говорите мне Вы? – в чувствах бросаю я, разворачиваясь.
– Родион приедет чуть позже. И все объяснит тоже. Сейчас он занят.
Это враньё. Ни одна из его женщин не посмела бы ответить по его телефону.
– Я могу побыть одна?
С сомнением недобро смотрит на меня.
– Просто… уходите! – срывает меня на истерику. – Почему Вы приходите, когда захотите?! Это моя комната! Убирайтесь! Никого не хочу видеть!
– Успокойся, Злата. Тебе нельзя нервничать, – опускает взгляд в пол.
– Откуда Вам это знать?!
Я запретила мужу говорить хоть кому-то о моем положении! Тем более – внутри этой чертовой семьи! А он уже всё знает. Во всем – предательство!
Молчит, опуская тяжёлый взгляд в пол.
– Я хочу развод… – выдыхаю я.
– Это исключено. Развода не будет.
Сжимаясь, кричу внутри себя от ярости и бессилия.
– Ты ела сегодня?
Нет, я не ела. Я не могу… меня замучил токсикоз.
– Ты ела?! – зло.
– Вон отсюда, – шепчу я.
Опять игнор! Что-то пишет на своём телефоне.
Отворачиваюсь, закрывая лицо ладонями. Неожиданно чувствую, что стоит за спиной. Очень близко.
– Злата… со мной не стоит так разговаривать. Я тебе не Родион.
От этой внезапной близости и тихого сильного голоса меня окатывает волной горячего страха. Мне есть чего бояться!
– Извините… – выдавливаю я из себя.
– Я не нуждаюсь в извинениях, – чувствую его дыхание затылком. – Успокойся. Поужинай. Береги себя. Родион… – проскальзывает холодный скрип в его голосе. – Скоро будет.
Молчит. Моя спина полыхает от того, как он близко. Меня настолько сминает и шокирует его энергетика, что я даже забываю на мгновение том, что у моего мужа любовница. А я на втором месяце!
– У тебя ничего плохого не случилось, слышишь? – внушающе.
Киваю. Киваю, но не верю. Ни одному слову. Со мной случилось много плохого. И выход отсюда не предусмотрен.
– Ты что творишь?! – цежу я, встряхивая пьяного брата за грудки.
– Дэм… черт… я не понимаю, как эта коза… – бормочет он, – добралась до телефона.
– У тебя молодая жена беременна, осёл, а ты спишь с грязными девками?!
Падает в кресло.
– Ну ты же мужик. Должен меня понять! Злата и так-то не айс в постели, а как залетела…
– Заткнись! Ты взял девочку, она тебе должна как эскортница фокусы в постели показывать?!
Мне хочется порычать, что над этим надо работать. Но от одной мысли, что он начнет «над этим работать», меня кидает в жар и тошноту. И единственный порыв – переломать гадёнышу руки! Достать ствол и…
Достаю. Кладу на стол. Подальше.
Так нельзя исправлять эту страшную ошибку – их брак. Потому что он мне всё-таки брат.
Он с опаской смотрит на мой ствол.
– Дэм, да я люблю её, но…
Внутренности совершают кульбит от этих его слов. Потому что из нас двоих любит не он. И лучше бы ему придержать язык. Потому что вырву!
– Заткнись, – просаживается мой голос.
Примиряюще раскрывает ладони.
– Своими гульками ты ставишь под угрозу то, что наша семья создавала последние пятьдесят лет. Узнаю, что косячишь – накажу.
– Окей… окей… Никаких больше тёлок! Спасибо братишка, что прикрыл, – вставая, тянет мне руку.
Мои глаза наливает кровью. Я пожимаю его руку в ответ. И перехватывая кисть, беру его большой палец на излом и… рывок, хруст, вопль!
– Что творишь?! Больно, сука… ммм…
– Создаю тебе алиби. И заодно, убедительно рекомендую больше не косячить.
Баюкая сломанную кисть, со стоном оседает в кресло.
– У тебя совсем с башкой проблемы, Дэм?!
– Скажешь, повредил руку, был в травматологии. Телефон оставил у меня в офисе. Про звонок Злате – ничего не знаешь, только с моих слов. Пусть прислуга наложит повязку. Девка твоя пусть испарится.
Забираю его телефон. Верну ему завтра при Злате.
– И… не смей, скотина, к ней прикасаться, пока не сдашь анализы. Не дай Бог заразишь.
