С самого утра у меня было странное предчувствие. Возможно, виной тому сон, виденный накануне. Будто я шел, пробираясь через какие-то заросли. Ветки колючего кустарника хлестали по лицу. Добрался до широкой поляны. В ее центре стояло огромное дерево. Казалось, его посадили еще в начале времен. Огромный ствол невозможно окинуть взглядом, зелень листвы до самого неба. Дерево плакало. Капельки смолы стекали с его веточек, а может, то была роса.
– Здравствуй, человек, – сказало мне дерево.
Я не удивился тому, что оно разговаривает. Во сне это казалось естественным.
– Почему ты плачешь?
– Видишь ли, я любило. Любило человека. Так грустно. Жизнь людей коротка как миг. А для меня столетия пролетают быстрее весенних гроз. Он давно умер. А я стою здесь и буду стоять еще тысячи лет. Не хочу полюбить снова, кто меня за это осудит? Поэтому я плачу.
– Что же, вечное древо, прощай. Чего тебе пожелать?
– Покоя, – прошелестело оно.
Я проснулся с тяжелым сердцем. Чтобы развеяться, позвонил случайной знакомой.
– Кони, Кони, Коо-нии, – стонала девица.
Мы занимались этим в гараже фирмы, на которую я тогда работал. И тут (так некстати) раздались чьи-то шаги. Явилась какая-то баба. В сером плаще. Лет тридцати. Рыжая.
Пойдем со мной, Лу, – приказала она.
– А ты сказала мне, что тебя зовут Эла, – пробурчал я, натягивая штаны. – Это что, твоя мама?
– На самом деле, я – Маргарита, а мадам Бесцеремонность мне не знакома, – ответила малышка.
В таком случае вы, леди, ведете себя крайне невежливо, не хорошо вот так врываться, – распсиховался я.
– Брось, пойдем со мной, мой мальчик, – миролюбиво произнесла дама.
– Вы меня с кем-то путаете, никуда я с вами не пойду! – отрезал я.
– Ну, ладно. Разбирайтесь сами, а мне пора, – чмокнув меня в щеку, Маргарита убежала.
У ворот гаража она обернулась и махнула мне рукой, мол, еще увидимся. Жаль, что нам помешали.
– Лу, я тебя ни с кем не путаю. Но это долгая история. В укромном месте я оставила то, что должна передать тебе. А отсюда лучше уйти, за мной послали Керта. Хорошо, что ты с ним не знаком. Опасный тип. – Рыжая не собиралась отступать.
– Почему я должен вам верить? – возмутился я.
– У нас нет времени на споры. Но лучше тебе не демонстрировать упрямство, – заявила женщина.
– Так и быть, кем бы вы ни были, я пойду с вами просто из любопытства. А если вы заведете меня в ловушку, пеняйте на себя! – предупредил я.
Странная дама едва заметно улыбнулась и пробормотала что-то непредназначенное для моих ушей. Я разобрал только два слова: «похож» и «него». Она быстро повернулась и зашагала прочь. Я бросился за ней почти бегом. Мы довольно долго петляли по разным закоулкам Голдстауна, пока не оказались на какой-то незнакомой мне улице и зашли в одноэтажный кирпичный дом, очевидно, довольно давно уже оставленный хозяевами. Все внутри заросло паутиной и было покрыто смесью пыли, песка и обвалившейся штукатурки.
– Ну и что? – поинтересовался я у своей проводницы. – Зачем было сюда так мчаться?
– Над домиком все еще сохранилось защитное заклинание. Керт не сразу его обнаружит, так что у нас есть время поговорить.
Я молчал. Поэтому она продолжила:
– Лу, ты тот младенец, которого 1 мая 1980 года полицейские Джеймс и Полински обнаружили в квартире № 30 восьмого дома по Большой улице в Чикаго.
Интересно, откуда она узнала об этом? Может, читала старые полицейские отчеты.
– Да, – я решил ограничиться лаконичным ответом.
– Это была кровавая ночь. Твой отец действительно убил твою мать. Он сделал это, чтобы защитить тебя. В ее тело вселилась демоница Агива, она хотела убить младенца. А отец твоей матери не понял, что произошло. Потрясенный потерей дочери, он убил зятя и не смог больше жить. Но смерть отказалась принять твоего отца, провалявшись некоторое время без сознания, он вернулся в Асарбар. В нашем мире его несправедливо обвинили. Лука провел последние 22 года в темнице и не мог о тебе позаботиться. Недавно ему удалось связаться со мной, он прислал меня к тебе.
Рыжая вопросительно взглянула на меня, пытаясь по моему лицу угадать, верю ли я ей. Не знаю, к какому она пришла выводу, только заметно огорчилась.
– Между прочим, – произнесла она, намеренно подчеркивая слова, – меня зовут Сарлит. Я друг твоего отца. Пока с него не сняты обвинения, он не может встретиться с тобой.
