– Неужели ты настолько безумна, что кроме как о деньгах ни о чём больше не думаешь?!
Гирра слышала эту и подобную ей фразу уже сотню раз, но как в первый ей было всё равно, так и в этот. Да, единственной любовью Гирры были деньги, но пока это были невзаимные чувства – сироте без дома и рода было трудно разжиться большим состоянием.
– Да, добрая тётушка, я обязательно подумаю о чём-то другом. Когда буду пить сорокалетнее вино в своём особняке, окружённая слугами, тогда обязательно, даю клятву, буду думать о более важных вещах, чем деньги. Но сейчас мне пора: письма сами себя не доставят!
Едва ли успев договорить, Гирра вышла в окно. В прямом смысле.
Встав на подоконник, девушка оттолкнулась вверх и, схватившись за край черепицы, подтянулась. Несколько ловких движений помогли ей оказаться на крыше дома, откуда до сих пор доносилось ворчание старушки: «В моём доме есть двери!»
Гирра не любила ходить в толпе, где постоянно ощущала чьи-то прикосновения. Тут, на крыше, было тише и свободнее. В прочем, и перемещаться таким образом было гораздо удобнее: особенно это помогало в её профессии почтальона.
Да, Гирра занималась тем, что доставляла письма и посылки. Кто-то скажет, что это скучная профессия, но только не для этой особы. Ей нравилось быть посредником в чьём-то общении, ведь через её руки проходили сотни писем с самым разным содержанием. Всего несколько месяцев обучения навыкам подделывания чужих печатей позволили Гирре получить доступ к самым потаённым секретам людей.
– И вот опять этот барон пишет своей «хризантеме». Нашёл бы себе любовницу поближе, а не заставлял меня каждый раз бежать через весь город, чтобы сообщить об очередном желании посетить её «сад». – возмущалась Гирра, перепрыгивая с одной крыши на другую.
Город был густонаселён, а потому дома располагались близко друг к другу, но, несмотря на это, встречались и большие промежутки в несколько метров. В прочем, Гирра с лёгкостью преодолевала и их, делая это с такой кошачьей грацией, что даже не вызывала лишнего шума при приземлении. Прохожие уже перестали обращать внимание на девушку на крыше – они уже привыкли к ней. Вверх головы поднимали только те, кто впервые посещал этот город. Для всех остальных Гирра была известна, так что ее перемещения не вызывали такого удивления.
Эта известность была на руку девушке. Ее услуги были востребованы не только за счет необычного пути доставки, но и за скорость и надежность. Доверяя свои тайны Гирре, каждый был уверен, что его послание дойдет до адресата в целости и сохранности, при этом никто другой не сможет узнать содержимого. И так и было! Гирра всегда гарантировала это. Правда не уточняла, что она не входит в число «других».
– Так… Дом 15…13…О, вот и 11 дом, сюда-то мне и надо! – Гирра порылась в своей сумке и нашла маленький пожелтевший конвертик, который был насквозь пропитан мужским одеколоном.
Часто мужчины и дамы во время тайных переписок для подтверждения своей личности использовали не имя на конвертах, а запах. Это считалось практичным и милым, но некоторые настолько сильно перебарщивали с нанесением духов, что Гирра, особенно с ее очень чувствительным носом, каждый раз испытывала приступы тошноты. Так было и с этим письмом. От него настолько сильно пахло – даже воняло – что девушка даже не стала вскрывать конверт ради интереса, лишь бы лишний раз не вдыхать эти ароматы. Да и ничего интересного в письме точно не было – очередные любовные переписки. Сколько их Гирра уже прочитала! Она могла бы писать любовные романы на основе этих писем. Жаль, что письменности она так и не научилась.
– Мисс Хамиль, я к Вам! – словно отрицая существование дверей, Гирра постучалась в окно второго этажа, сидя на внешнем подоконнике. Благо, рядом из стены выпирал кирпич, за который было удобно держаться, чтобы не упасть. Само окно вело в комнату самого адресата, а лишний раз пересекаться с горничными и дворецкими не было желания по определенным причинам. Гирра постучалась раз, два, а на третий раз уже решила открыть себе путь самой и войти в комнату.
Можно было подумать, что у Гирры были намерения стать воришкой, но от этого девушка уже давно отучилась. Сейчас же она хотела лишь положить письмо под подушку, откуда мисс Хамиль бы забрала его и прочитала. Но едва ли босые ноги коснулись мягкого ковра, как из угла на неё зарычала собака, ранее мирно спавшая на своей лежанке. По спине девушки прокатился рой мурашек.
– Эй! Фу! Барбос или как тебя там, фу! – Гирра до ужаса боялась собак. Но у мисс Хамиль её и никогда не было! Откуда тогда взялся рычащий монстр?
– Уильям, фу. Не нужно тянуть в рот всякую… гадость. – голос принадлежал дворецкому, что пришёл на лай собаки. Один из снобов, которых так любит нанимать аристократия за их исполнительность и трудолюбие. Судя по тому, как он быстро явился, дворецкий давно услышал стук в окно, но намеренно не заходил в комнату, пока первой это не сделает Гирра, столкнувшись лицом к морде с Уильямом.
– Я не гадость! – возразила Гирра, кладя подушку, которой хотела уже обороняться. Но, к счастью, собака послушала дворецкого и отошла в сторону, хотя желание наброситься на чужака, проникшего в дом, в её глазах читалось явно. –И давно вы завели вот это?
