Жил-был ангел на небесах: хороший, покладистый, знал своё место. И от того, что много чего ценного вверено было – и душ человеческих, и даров, и позволения иметь всё, что захочет, лишь бы желания были чистыми, – возгордился он. Стал свысока поглядывать на других ангелов, возомнил о себе, что он лучше всех.
И однажды сказал, что он такой же великий, как Бог, и чудеса такие же делать может. И поклонения стал себе требовать ото всех.
И отреагировала небесная канцелярия очень быстро. И был он низвержен на землю для исправления и назидания. Пока летел (а летел вниз он долго), обгорели все перья на крыльях и сверкающий нимб потерялся в грозовых облаках, тяжёлых от дождя.
Упал ангел и очутился в странном месте. И было ему сказано свыше, что это его рабочая среда, где тяжёлым трудом добывается хлеб. И работой была торговля. Торговля не в прекрасном помещении, а на людном и пыльном базаре, за железным прилавком без начальника и контролёра. Товары были разные, промышленные и весьма ненужные, сувениры назывались. Время тяжёлое у людей, денег на колбасу нет, а тут сувениры надо было продавать, да с прибылью, да чтобы потом ещё на эти деньги квартиру снять и за услуги заплатить, еды купить. А ел он немало, молодым был и здоровым, в общем, полным жизни.
И потекла вереница дней серых и однообразных, и ничего не получалось продать, потому что людей нужно было зазывать, а это унижение. Товар расхваливать, цену набивать, уговаривать и всячески делать такой вид перед людьми, что его сувениры – это самый хороший товар на земле. А главное – в это ещё поверить самому, как и в то, что место для деятельности выбрано удачно. И на это много сил ушло, и на то, чтобы расхваливать, времени много тратилось, а деньги нужны на земле, без них никак. И главное, никто просто так не даст, если попросишь. Отвечают все одинаково: «Молодой, здоровый, иди работай».
И вот, поверив, что всё это добро людям порой важнее даже продуктов, наш герой принялся что было сил вживаться в роль. «Сувениры, новый привоз! Картины маслом! Вазы лепнина! – выкрикивал новичок. – Подходи, не скупись, выбирай живопись!» И находились чудаки, и покупали картины, а женщины – красивые бусы и серьги. И усталость уже охватывала грешного ангела к обеду. И не мог он порой сказать доброго слова женщине, которая мерила десятую пару серёжек и спрашивала: «Ну как мне эти?» Хотелось сказать: «Да никак», отвернуться, и обидеться, и не работать. Но с неба грозили пальцем, присматривали и помогали старые друзья, другие ангелы, которые то и дело приводили к нему покупателей. Ремесло было явно тяжёлое, наторговать хотелось столько, чтобы поделить потом эту сумму на две части: одну часть отложить на товар, из другой отнять деньги на аренду. Только тогда то, что останется, можно тратить на свои нужды. К тому же работать под открытым небом на земле очень нелегко – это не небеса, где свежие струи воздуха преломляют цветные радуги. Здесь по-другому. Погода была чем-то схожа с настроением ангела: утром солнечная и многообещающая, днём вдруг ни с того ни с сего ударяла гроза и приходилось прятать товар под кусками большой плёнки, да ещё и придерживать руками, чтобы сильный ветер не вырвал её и не унёс в небо. Всё это невероятно изматывало, каждый день была разная погода. То молочные туманы, сквозь которые невозможно было что-то увидеть, то палящее, обжигающее солнце, и ни ветерка, то дождик проливной стеной, ветер ураганный, сметающий с прилавков даже посуду.
«Да, – подумал ангел и глубоко раскаялся в первый раз. – Простите, небеса, мне мою неблагодарность за то, что, обитая в вас, я не оценил божественности окружающей меня атмосферы». И небесная канцелярия поставила толстый «плюс» напротив имени ангела в большой тетради.
Иногда дни были такие нудные и скудные, что приходилось стоять буквально с протянутой рукой и умолять своих постоянных покупателей, чтобы те купили хоть что-нибудь. «Пожалуйста, – страдальческим голосом произносил продавец, – купите у меня вот эту брошь или этот кувшин. Я так устал, я хочу домой! Не проходите мимо! Ведь всё такое красивое!» И люди, сжалившись, покупали, потому что имели огромное сострадание друг к другу от природы. И тогда ангел раскаялся во второй раз, посмотрев на небеса: «Простите меня! Я так не ценил простое уважение и почитание, требуя к себе коленопреклонения, обожествления и лавров чести воздаяния. Я раскаиваюсь и благодарю здесь, на земле, за то малое, что имею». И небесная канцелярия поставила ещё один плюс в большой тетради.
Были дни, когда Господь щедро благословлял ангела, и у того была такая большая выручка, что хотелось подпрыгнуть и полетать в небе от счастья. Но крыльев не было. И он весело рассказывал всем подряд продавцам в округе, как ему невероятно повезло и сколько он заработал. Но вместо солидарности и радости от ближнего получал злые усмешки, зависть и перешёптывания, за которыми следовали сплетни. Наш герой был в растерянности, он абсолютно не знал, как себя вести. Ведь у себя, в святом сретении небес, он никогда не сталкивался с таким отношением. И, зарыдав в третий раз, он понял, что нужно постоянно прибедняться и не искушать других. А если у тебя большая выручка, торжествовать тихо и внутри себя. И раскаялся ангел, и сказал: «О, как же я был не прав, когда не ценил простоту и праведность общения среди святых, где не надо было притворяться и где все за тебя искренне радовались», – и заслужил ещё один плюс в тетрадку.
