Однажды в Питере мне посоветовали показать детям город, передвигаясь по его рекам и каналам. Отправляясь от Адмиралтейской пристани, теплоход прошел по Кронверской протоке вдоль Петропавловской крепости, дошел до крейсера «Аврора» и у Летнего сада зашел в Фонтанку. Далее по Мойке и Зимней канавке он пошел вниз по Неве до Исаакиевского собора. И только после этого возвратился к Адмиралтейству. Но “точка сборки[1]” была известна. Мы получили подробную интерпретацию[2] маршрута накануне от гида.
И только в следующие две поездки мы сумели прочувствовать красоту петербургских каналов и неповторимость невских набережных сами. Мы увидели знаменитые дворцы и храмы уникального города на Неве. В первый раз Тайна была прикрыта ярлыком, ее припечатало слово, услышанное накануне. Во второй – соприкоснувшись с Тайной, мы испытали острое ощущение открытия неизведанного. В восприятие вошло новое измерение. Но оно пришло из собственного мироощущения, а не из слова, тем более, не своего.
Я не раз уже писала об этом известном в истории общественной мысли феномене – “смене угла зрения[3]”. Но “нельзя ставить телегу впереди лошади…”. Ситуация (онтологическая или гносеологическая) должна вызреть и востребовать новое мышление и адекватный инструмент познания.
И все – таки, последняя фраза достаточно спорная. Эта ситуация “живет” в системе понятий исповедующего эсхатологию[4] (конечность) сущего. Время здесь течет от вчера, через сегодня, в завтра.
В таком подходе аккумулированы как слабость, так и сила. Слабость, так как это явная дань ньютоновской реальности, детищем которой является человечество[5]. Сила, так как мы осознаем, что за занавесом, там, в сакральной (Рене Генон) реальности[6] можно управлять временем, а не разрешать ему управлять тобой.
В ньютоновской реальности опережать время смысла не было и нет: история цивилизации подтверждает эту мысль. Кто – то делал судьбоносное открытие, но жизнь не была готова его востребовать… “Открытие” предавалось забвению, а потом, может, и через столетия, как бы “проявлялось заново”.
“Открывалось заново” – тоже не совсем корректное выражение для Реальности “чистого потенциала”, где время не линейно. Считается в эзотерике, что открытие “плавало в информационном поле Акаши” и, будучи востребованным, вернулось в материальный мир. Почти все сегодня осознают, что обе Реальности на глубинном (субатомном) уровне едины
Сложившаяся эколого-антропологическая ситуация на нашей планете требует радикального изменения сознания. Я разделяю концепцию Экхарта Толле о новом образе мышления, а значит, и жизни[7]. Но у меня много вопросов к автору. Возможно, я их задам. Потом…Когда-нибудь…
Если доверять Джеффу Джарвису[8] (а не доверять – оснований мало), то самая достоверная и полная информация о чем то, может быть в Интернете, благодаря большому отряду ее составителей, критиков и исправителей, радетелей и покровителей. Но к этому вопросу я тоже, вероятно, вернусь специально.
Пока, я набрала в Google вопрос о том, что это такое (“конец света”[9]). Информации много. Истерики еще больше. Была в мае 2012 г одна достойная статья (не помню автора), написанная с пониманием существа вопроса. Но она была жутко страшная… А страх – плохой советчик. Можно даже назвать его и антисоветчиком.
Я подошла к информации в Интернете как поверхностный потребитель. Внутренние глубины и потенциальная мощь этого “локомотива, тащащего упирающееся Человечество в Будущее”, если удастся, рассмотрю в следующей главе.
Хорошо, что “Всемирная Сеть” демократична. И об этом я тоже буду говорить потом. Но в нее имманентно вплетен и “сопутствующий товар”. Интернет доступен любой форме и глубине психического заболевания пользователя. Так своей изнанкой оборачивается его демократичность.
Внутренняя селекция его содержания (отделение зерен от плевел) – задача потребителя со всем багажом его культуры. Но цензурировать Интернет – это брать на себя большой грех перед Человечеством. Это собственными руками похоронить то преимущество, которое может обеспечить человеку более или менее безболезненный переход в Будущее.
Блистательная технология коммуникации Будущего, описанная Джеффом Джарвисом (да и не только им), создает прецедент очередного обсуждения набившего оскомину принципа свободы и необходимости, Демократии и Власти. Но пусть это обсуждают те, кто “не съел собаки”. Моему поколению[10] может позавидовать любой представитель физико-географического пояса Тихого океана, предпочитающий именно эту этническую кухню
Завтра наступит. Я не сомневаюсь. Ответственная часть человечества давно ворожит над его кухней[11]. Сегодня стало возможным, потому что так и никак иначе выстроилась архитектоника Вчерашнего. Но Вчера – это уже история, Завтра – неразгаданная сегодня тайна, а Сегодня – подарок судьбы. Именно поэтому, я ничего не пишу о времени, которое носит оптимистическое имя – “Сегодня”…
Почему так не однозначно названа предлагаемая книга? Да потому, что прогнозы не могут быть абсолютно верными. Ни один, даже самый гениальный провидец, оставаясь простым смертным со своим индивидуальным потенциалом и персональными ограничителями, не в состоянии учесть весь пучок возможных неопределенностей, которые могут случиться в Перспективе. Пойдет дождь, например, и смоет все прогнозы хорошей погоды…
