Золотой диск Солнца медленно скользил по безоблачному светло-голубому небу Южного Дагестана. Его теплые июньские лучи щедро дарили свою энергию благодатной земле Башлинской долины, раскинувшейся у подножья великолепных гор, среди которых, как лев среди гепардов, выделялась могучая Джаван-гора.
В этот прекрасный летний день, около двух часов по полудню, в восточной части названной долины, в самом сердце воображаемого треугольника, вершины которого – кумыкские селения Башлыкент, Джаванкент и Капкайкент, стоял высокий широкоплечий молодой человек.
Это был тридцатитрехлетний Осман Умаров, покинувший родные края двенадцать лет назад и вернувшийся сюда для выполнения святой, как ему казалось, миссии.
Он имел типичную для местных кумыков внешность: смуглый брюнет с карими глазами, большим кривым носом и тонкими губами.
На нем были темно-зеленая футболка, серые льняные брюки и синие, с тремя белыми полосками, кроссовки. В правой руке он держал коричневую спортивную сумку средних размеров.
Постояв немного на пересечении двух дорог, молодой человек двинулся в сторону Капкайкента. Увидев первые дома селения, он вдруг остановился. По его душе пробежала холодная энергетическая волна, по всему телу – мурашки.
Осман почувствовал «запах» своей малой родины. Его легкие стали жадно втягивать в себя этот сладостный воздух детства, но никак не могли насытиться им.
В далекой Москве, где он проживал последние двенадцать лет, его все время мучила ностальгия. Но он и представить себе не мог, что встреча с родным селом породит в нем такую бурю эмоций!..
Постояв несколько минут, Умаров пошел дальше.
Проходя мимо сельского кладбища, расположенного слева от дороги, он вновь остановился. Сложив ладони и держа их примерно в двадцати сантиметрах от лица, молодой человек стал что-то шептать, словно читал книгу. На самом деле – произносил мусульманскую молитву за упокой душ усопших, по окончании которой провел ладонями по лицу.
После этой непродолжительной церемонии Осман тихо произнес по-кумыкски :
– Я приду к вам позже… Немного позже…
Он хотел двинуться дальше, в сторону села, но ему это не удалось. Какая-та сверхъестественная сила потянула его к кладбищу.
Молодой человек буквально побежал к нему. Отодвинув засов и открыв ворота, он, мягко ступая, медленно пошел по земле вечности и покоя.
Стал искать… Найдя, остановился. Перед ним были две могилы – отца и матери, погибших в один день, 3 сентября 1973 года, в результате обрушения крыши веранды. Парень повторно помолился за упокой их душ.
Осман знал, что рядом, слева от могилы матери, должна быть еще одна могила, бросить взгляд в сторону которой он решился не сразу, как будто боялся чего-то.
Наконец, пересилив себя, подняв голову и повернув ее влево, молодой человек увидел надгробный камень без фотографии, на котором было нацарапано:
Умаров Мурад Амирханович
1957—1975
Осман рухнул на колени перед этой могилой и заплакал.
– Братишка мой, Мурадик, – произнес он на кумыкском языке, дрожа всем телом. – Прости меня, родной мой… Прости за то, что я не оказался с тобою рядом в тот день… И за то, что так долго не приезжал навестить тебя… Но ты знай, что все это время я думал о тебе… Я очень-очень любил и люблю тебя… И вот теперь твой старший брат здесь… Я сейчас уйду, но скоро вернусь… Я приехал, чтобы все исправить… Я все улажу, дорогой мой Мурад… Часть работы я уже выполнил, осталось немного… И я вернусь…
Осман резко встал, вытер рукой накатившиеся слезы и устремился к выходу.
…Селение в основном состояло из старых саманных домов. Каково же было удивление героя нашего повествования, когда среди лачуг и хибар он увидел настоящий дворец – огромный красивый дом из бежевого кирпича, обнесенный высоким белокаменным забором.
Молодой человек, удивленный и очарованный, остановился. Медленным шагом подошел к металлической калитке дома, которая оказалась открытой. Осман заглянул во двор – там стоял мужчина лет сорока, дрессировавший немецкую овчарку.
Заметив незнакомца, собака громко зарычала, угрожающе оскалив зубы. Но хозяин успокоил ее, приказав сидеть.
– Заходи, чего стоишь в дверях, – басом сказал он по-кумыкски.
Осман вошел.
– Ассаламу алейкум, – поприветствовал он хозяина дома.
– Ваалейкум ассалам, – ответил тот, пожимая протянутую руку.
Находясь в полуметрах от этого мужчины, наш герой имел возможность правильно оценить его габариты: перед ним стоял настоящий «медведь», который был на целую голову выше Умарова и гораздо толще и шире него.
