752. Декабрь 2007 г. – Январь 2008 г. Визит к Аксёнову. Три его главных подвига
6 января 2008 г., поезд Санкт-Петербург-Мурманск
Пишу (набираю в ноутбуке) в купе поезда Петербург-Мурманск, которое мы с Сашулей занимаем вдвоём, возвращаясь с новогодних каникул, проведённых в Сестрорецке, где мы встречали Новый год с детьми и тётей Тамарой в нашей квартирке на Токарева, почти окончательно уже обустроенной и приведённой в порядок после катаклизма с протечкой батареи. Я, кстати, впервые увидел результаты Сашулиных стараний по замене вздыбленного паркета на ламинат и восхитился ими.
Из Мурманска мы выехали 22 декабря, т.е. в день зимнего солнцестояния, самый короткий и тёмный день в году, после которого день хоть понемножечку да начинает удлиняться, осознание чего согревает душу. Солнышко, правда, ещё не скоро в Мурманске появится (в Крещение), но тем не менее… И потом, мы же уезжаем на юг – в Питер, а там солнышко в ясные дни и в это время года можно увидеть.
На работе я взял шестидневный отпуск в счёт моих неиспользованных отпускных дней (их там около года уже накопилось), и вкупе с общенародными новогодне-рождественскими каникулами у меня образовалось достаточно времени для встреч с детьми, родственниками и друзьями в Питере, Сестрорецке и Петергофе.
Перед отъездом я сфотографировал мобильником все страницы моего настенного календаря за 2007-й год, изготовленного персонально для меня мурманским представительством фирмы КСЕРОКС в расчёте на моё содействие в приобретении университетом их линии цифровой печати для нашего издательского центра – дорогой, но того вполне стоящей.
Первые два дня по прибытии в Сестрорецк мы с Сашулей занимались хозяйственными делами: Сашуля бегала по конторам типа ЖЭК, проплачивая вперёд на полгода все наши коммунальные платежи, а я вешал светильник на кухне и держатель для туалетной бумаги в туалете, прикручивал новые защёлки на дверях в ванную и туалет, укреплял крышки выдвижных ящиков буфетного и письменного столов, расстелили в комнате давно купленное ковровое покрытие, на котором делать мои упражнения для спины оказалось просто в кайф необыкновенный.
По просьбе тёти Тамары я помог ей оттащить на дачу очередной хлам, который она там собирает, типа всяких досок, реек и тому подобное барахло, подобранное ею на улице. По дороге сделал несколько снимков мобильником, запечатлев окрестности её дома и дачи, припорошенные выпавшим мокрым снегом, который вскоре растаял: температура воздуха стабильно держалась чуть выше нуля, зимой и не пахло, хотя остатки ноябрьского льда на озере имелись, и там даже рыбаки у лунок находились.
Созвонился с Володей Аксёновым, договорились с ним о встрече 26 декабря. Володя настойчиво приглашал нас с Сашулей обоих, но Сашуля была вся озабочена подготовкой к встрече с детьми и к Володе обещала поехать как-нибудь в другой раз, а 26-го она с утра отправилась в Питер взять билеты куда-нибудь в театр на совместный семейный культпоход со мной и детьми.
Володя обещал подготовить к моему появлению подборку своих музыкальных записей Высоцкого, Окуджавы, Агафонова, Погудина и т. п. авторов и исполнителей, чтобы переписать их на наши флэшки, но оказалось, что Сашуля свою, более ёмкую забыла вынуть из сумочки. Я искал эту флэшку дома и позвонил Сашуле по мобильнику, спросил, где она. Сашуля ответила, что забыла выложить флэшку из сумочки, но может подвезти её в Старую Деревню, откуда я собирался поехать на маршрутке к Аксёнову в самый конец Комендантского проспекта.
Встретив Сашулю в Старой Деревне, я ей сказал: – Ну, тут уже до Аксёнова рукой подать. Поехали к нему вместе, он будет рад. Ты там часик-другой только побудешь, с нами посидишь, музыку послушаешь, а потом в Сестрорецк к своим делам вернёшься.
Сашуля согласилась. Через двадцать минут мы были у Аксёнова в его двухкомнатной квартирке, где он живёт с мамой, и просидели у него там семь часов, попивая под музыку и разговоры привезённый Володиным братом коньяк из трёхлитровой банки, вполне приличный, а потом ещё и другой хороший коньяк из магазинной бутылки, забыл какой, не пил до этого ни разу, молдавский, кажется. Сашуля потом удивлялась, как это я не напился при таком количестве употреблённого коньяку.
– А медленно пили потому что, и закуска подходящая была.
У Володи были приготовлены уха и треска в кляре, мидии и раковые шейки, оливки и огурчики, эти – как их и дыня, мы принесли нарезку твёрдокопчёной колбаски, икру и мороженое. Помимо коньяка на столе красовались 0,7 л водки, но мы к ней не притронулись. Володя, правда, почти ничего не ел. Он, кажется, на одном только коньяке («вкусненьком») существует. Весит всего 46 кг. «Сушёный Геракл» по меткому определению его приятеля Блинова.
Он, безусловно, опознаваем относительно прежнего своего облика нестарых лет (см. фото из его «Бытописания»). На нас с Сашулей он очень приятное впечатление произвёл. Одно только ему замечание я сделал: – Говори при Сашуле «хрен» вместо «хер», она у меня девушка чувствительная в этом плане, – на что Володя безропотно согласился, хотя и оговорился всё же пару раз.
