В этой книге я бы не хотел позиционировать себя как самого светлого и чистого человека, когда-либо топтавшего бренную землю. Абсолютно все события, описанные ниже, есть не что иное, как грубый вымысел, ибо в наше время такое невозможно, верно? Однако, моя цель – открыть глаза или хотя бы приоткрыть завесу тайны ненавистной многим медицины для того, чтобы кто-то прочел эти строки и понял, что большинство обвинений в сторону медиков были необоснованными. Спешу сообщить: здесь не будет идеи о том, что правы мы, а вы нет. Это моё личное мнение, которое, в некоторых моментах будут осуждать две стороны. Если Вы убеждённый противник «всея медицины» – смело бросайте эту книгу на растопку. В противном же случае, надеюсь, у меня получится зацепить вас за душу. Приятного чтения! Если можно так сказать. Хотелось бы добавить, что если вы всё же решили остаться со мной – написанное ниже никак не может выступать в роли руководства к действиям в сложных ситуациях, так как является грубым и бескомпромиссным художественным вымыслом.
Прежде чем начать, я хотел бы искренне поблагодарить людей, внесших весомый вклад в создание этой книги.
За идеальный рисунок, увековеченный на обложке – замечательного тату-мастера и бесподобного художника из Республики Беларусь Викторию Никелеву. Не побоюсь приложить ссылку мастера (vk.com/victory3001) и его рабочего места (vk.com/tattoo_style_mogilev). Искренне рад, что Вы согласились работать со мной, для меня это было честью.
Моих бесценных критиков:
Марию И.,
Дмитрия Ф.,
Юлию У.,
Анну К.
Без вас я бы, конечно, всё равно написал эту книгу, куда бы я делся, однако, сомневаюсь, что она была бы читабельной.
И вас, дорогие читатели, за то, что решили ознакомиться с тем, что я там ниже настрочил.
Пора вскрывать гнойники…
Скажу сразу: то, что вы прочтёте, не будет линейным повествованием. Рассказ будет отрывочным и спонтанным. Не будет любовной или дружеской линии, а также трагического или счастливого финала. Всё-таки это сборник воспоминаний, пусть и всецело выдуманных, задача которого принести понимание в ваши души, а не затянуть сюжетом. Заранее спасибо.
Итак, я бы предпочел начать с того, как видим медицину мы – прожженные циники и холодные сердцем люди. Ещё обучаясь в колледже, я мечтал работать на скорой помощи. Для тех, кто далёк от медицины, поясню: в колледжах обучают разным специальностям, но если касаться непосредственно помощи людям, высшая стадия колледжа – это фельдшер. Что такое фельдшер? На врачебном языке – это существо слегка умнее обезьяны, на человеческом же – специалист, который знает все, но в минимальных диапазонах. То есть я не смогу вылечить вашу пяточную шпору или боль в заднем проходе, однако имею все шансы запустить остановившееся сердце или облегчить и довезти до больницы астматический статус (пролонгированный приступ удушья, вызванный астмой, не реагирующий на вводимые препараты). Изначально нас готовят на пушечное мясо в случае начала войны. Именно наша задача заключается в том, чтобы доставить человека в полевой госпиталь или любое другое учреждение для оказания квалифицированной врачебной помощи. Желательно в живом состоянии. Мы все знаем это и априори к этому готовы. Однако реалии мирного времени диктуют иные правила: врачи требуют от нас диагнозов, которые не всегда сами в силах поставить, имея при себе данные анализов и прочих медицинских услад, пациенты же требуют оказания помощи, совместимой с фантастикой: прибыв на вызов, за три минуты осмотра скажи, что со мной не так. Именно этими вопросами я бы хотел заняться в первую очередь.
Начнём же. Я заранее прошу меня извинить за то, что история окажется автобиографической, но прибегать к чужим рассказам в области, граничащей с жизнью и смертью, считаю неэтичным. Правда, иногда я всё же буду ссылаться на мнение и истории коллег, но только тогда, когда буду полностью уверен в правдивости происшедшего. Как я это докажу и проверю? А никак. Придётся поверить мне на слово…
Это был третий курс колледжа. Время, когда на смену предметам типа философии, правоведения и прочей гуманитарной чепухи пришли предметы, необходимые в медицинской практике. Далеко не все мои будущие коллеги рвались работать на скорой помощи, многим хотелось работы поспокойнее. Я же был в числе тех, кто видел в скорой помощи своеобразную романтику. Спасение жизней, помощь людям, почёт и благодарность. Боже, как же я был глуп.
Но глупость взяла свое. Так я оказался в бригаде скорой помощи на должности санитара. Да, работа не бей лежачего: знай себе носи чемодан, да подавай старшему то, что просит. Для простого обывателя это легкие деньги, но для будущего медика – каторжный труд. Я впитывал всё: от жестов и мимики, до шагов, которые привели к постановке диагноза. И не смогу соврать – это время оказалось для меня одним из самых сложных. Меня изумляло и повергало в шок то равнодушие, с которым медики относились к людям. Будь то кардиобригада, педиатрия или линия (бригада, берущая на себя все вызовы неясного или заведомо известного, несложного характера). Лишь по прошествии лет я понял, в чем было дело. Но об этом позже.
