Осколки еще недавно цветущей жизнью планеты превратились в космическую пыль и мусор, который то и дело задевал обшивку несущегося в межзвездных пустынях астролета ашкозов. В списках судов космического флота он у них значился как «автономный многофункциональный пилотируемый комплекс «Мизр».
В операторской дежурил штурман Дуршлаг, он и вел звездолет. К его креслу подошел угрюмый Ул Резден, второй пилот Истребителя.
– Так, командир, что мы еще не разрушили и не поломали? Куда летим? Есть ли еще где-то во Вселенной погрязшие во лжи обиталища и существа, возомнившие себя царями природы?
– А вот, смотрю на карту, – озабоченно ответил Дуршлаг. – Впереди по курсу вижу объект, планета Земля называется.
«Есть во Вселенной миры, которые живут в свете мерцающих звезд-солнц. Миг – светло, миг – темно. Миг – жизнь. Миг – смерть. Мир пульсирует. Может, и наша Земля – так же. Может, мы к мгле приближаемся. Вечной?»
(Из письма N. ко мне)
…Я посещал миры, которые живут в свете мерцающих звезд. Зрелище, скажу вам, впечатляющее. Кварки и квазары ведут себя совершенно беспардонно. Образуя громадные черные дыры. И хорошо, что там обычно светло. А так бы мы фиг, что увидели! Насчет Белых Карликов я деликатно промолчу. Они и там, как всюду, не от мира сего. Преувеличивать не буду. И вот еще пульсары. О них особый разговор. Как тонко замечено в уже названном, но пока еще не обнародованном полностью письме, мир постоянно пульсирует. Я не говорю про тот «Мир», что давеча при содействии американцев русские утопили в океане, как ненужную никому из землян космическую станцию. Хотя, по правде замечу, что она и там, на дне, не поверите, пульсирует. Когда в нее залезает любопытный краб или кальмар. А вот, если еще электрический скат касается обшивки космической станции треугольным хвостом, то, это надо видеть, получается мгновенный ослепительный разряд. И это замечательно тем, что на дне мирового океана в принципе нет никаких столбов.
«Земля наша создана в основном, для счастья… Это так. Но почему черная полоса тянется так долго, а белая пролетает вмиг. Миг – часть секунды?»
(Из того же письма ко мне)
Вот же как! В письме человек сразу говорит о том, что он, и мы, и вся Земля созданы для счастья. Откуда в нас это убеждение? А если она создана для горя? А если земля – есть узилище для человека поврежденного, который и отсылается на Землю в виде принудительного заточения для прохождения им здесь некоего наказания? Или, вообще, наши самовольные помышления о предназначении Земли – не более, как игра ума и предположений? Мы сами наделяем мир всевозможными категориями и понятиями. Мы и законы ему из себя берем, потому что даже то, что наука считает законами – не есть закон, а просто данность – без цвета и запаха, без всякого смысла и тем более, без какого-либо нравственного начала.
Вот столб обыкновенный. Ученые его описали и открыли «закон» что он круглый, длинный, обычно стоящий вертикально. Совокупность столбов может быть применена для передачи электричества на расстояние. И это названо достижением ума! А его, столба, настоящие характеристики вовсе и не в том, что он круглый и длинный! Хотя бы потому что, он может быть и четырехугольным, и не очень длинным, а вполне коротким. И назначение ему совсем не то!
А сакральный смысл столба в глобальном значении отсутствует вовсе, и столб есть нечто лишь промежуточное от еловой шишки до гробовой доски. Изначально по замыслу создателей людям и было предопределено рассматривать любое дерево, как материал для ритуальных услуг, то есть выстругивания гробов. Так ведь нет! Человек из дерева стал вырезать фигурки, корявых болванчиков и называть их богами! А другую часть материала человек, как самый что ни есть пещерный язычник, вообще, пустил на растопку, и в костре этом, в углях простых древесных стал зажаривать молодого барашка, полагая в пыхтении, что вот сейчас он сделает из сего животного жертву своему богу! Можно подумать, богам жрать больше нечего! Если, конечно, они не питаются каким-то извращенным способом смертными муками и страданиями забиваемых для них барашков и, вообще, горем на Земле, и если для них же до сих пор специально не собирают тайно со всего мира кровь и плаценту, а заодно и золото.
И в каждом шаге человека целлюлозного есть, казалось бы, размышление, разумение и даже понятие, к чему он это все делает, для чего и как. А задача его была не трогать дерево! Не рубить его! Напротив! По крупицам и с необходимым тщанием изыскивать, например, еловые шишки, а из них не без усердия и чувств трепетных извлекать зерна и насаждать повсюду на земле благоухающую растительность, и всякую рощу делать священной!