Пастух Даурец, сочинитель шести сцен Онокского пастуха, помещенных в Москвитянине, просит читателей прояснить ему, почему Шилька, по соединению с Агунию, получила название Амура? По получении удовлетворительного прояснения он обещается окончить свое заключение к шести сценам Онокского пастуха. Редактор «Москвитянина», принявший его статью, в свою очередь требует от читателей несколько более. Не можем, пишет он, не обратить внимания наших читателей на яркие метные краски этого драматического очерка, в котором всякая черта отмечена редким изучением местности и истории. Невольно подумаем при этом: сколько сокровищ непочатых, сколько источников нетронутых хранит в себе для поэзии наша нескончаемая Россия, а мы-то увлечены пустыми романами запада, в которых искажается человеческая современная природа.
Исполняя доброе желание пастуха Даурца, с удовольствием попытаюсь, сколько могу, разрешить его недоумение в отношении не к одному Амуру, но и к некоторым другим местам, в которых он невольным образом допустил небольшие погрешности и против местности и против истории; а сцены из жизни Чингис-Хана имеют историческое основание. Не излишним также сочту исправить, если встретятся ошибочные или измененные произношением собственные имена. Этою порчею собственных плен историографы XVII и XVIII столетий наиболее запутали и потемнили историю древних и новейших азиатских народов. И так начнем по порядку страниц.
На стран. 14. «Сотубогдо первое имя Чингис-Хана, ї 6. в Миллере: Темучень или Темучин, по-китайски; Чингис то же». Тэмуцзинь, не Темучинь, а по выговору северных монголов Тэму-чжин есть первое и единственное имя Чин-гис-Ханово; это не китайское, а монгольское слово произведенное от слова Тэмур железо, и при том вовсе не тож-дезначещее с словом Чингис. В истории четырех Ханов на 8 странице вот что сказано о сем имени: «Исукэй – монгольское, а не китайское имя, – воюя с поколением Татар полонил самого Владетеля, по имени Тэмуцзинь. В это время ханьша его Улын родила Чингис-Хана, который держал в руке кусок крови, спекшейся наподобие красного камешка. Шукэй изумился и назвал новорожденного именем пленника: Тэмуцзинь».
Сотубогдо не может быть тождезначащим с мнимоки-тайским словом Тэмуцзинь; и посему не есть первое, как уверяет пастух Даурец, имя Чингис-Хана. Желательно, чтобы это новое для истории имя написано было правильно, и притом с показанием значения слов соту и богдо; после сего оно, может быть, отыщется и в истории. В монгольском языке находятся только слова: соду перо, богда святой, священный.
На стран. 15. «Курулун вытекает из хребта Хинганского, который есть отрог Яблонного или Станового хребта».
Карулын, по выговору южных монголов: Кэрулынь, вытекает не из Хинганского хребта, а из большого Гэнтэя. Хребет Хинганский начинается при вершинах Онона, от восточной оконечности Гэнтэя, и тянется по левую сторону Онона на северо-востоке до Горбицы, а отселе далее до восточного моря составляет естественную границу между Россиею и Китаем. Столь длинная цепь соединенных горных кряжей не может быть отрогом Яблонного хребта; напротив, Яблонный хребет есть русское название длинному звену в Хинганском хребте, простирающемуся по левую сторону Онона с юго-запада на северо-восток.
Конец ознакомительного фрагмента.
