Маленький Захарка просто обожал моменты, когда они всей семьей выходили «в люди». Мать одевала нарядное платье и туфли на каблуках, отец – костюм, а на светлую рубашку повязывал галстук. Мальчик просто восхищался красотой своих родителей и всегда мечтал, что когда вырастет будет одеваться так же как и папа.
Самого Захарку обряжали в его лучшее одеяние, что имелось в гардеробе. Затем все семейство отправлялось гулять в центр. Так в доме называли главную деревенскую площадь. Основной достопримечательностью был здание с флагом, в нем располагалась районная администрация.
Рядом возвышалась недавно построенная церковь. Ее возвели благодаря главе администрации, который уговорил местных жителей сделать пожертвования на строительство, большой магазин и отделение почты. За всеми этими строениями имелся небольшой парк, там народ собирался на местные праздники. Мероприятий в местном календаре было немного, но все-таки они имелись. Захарка гордо шествует между родителями и посматривал по сторонам, желая определить реакцию прохожих. Если вдруг слышал восхищения в адрес семьи, то радости своей просто не мог скрыть. В этом случае мальчик начинал радостно улыбаться и приветливо кивать всем встречным кудрявой головкой.
Еще Захарка очень гордился тем, что у него были такие же огромные черные глаза, как у нее, обрамленные длинными густыми ресницами и такие же густые кудри. Родителю это жутко не нравилось. Как у девчонки, сердито говорил он, если кто-то восхищался очами мальчугана.
Сестра матери Марина в таких случаях обычно восклицала:
– Это папанька от зависти так говорит! У него самого-то они словно буравчики, маленькие и серенькие.
И тихонько, чтобы не услышал, шептала:
– Как и он сам! Захарка старался не обращать на все это внимание. Странные взрослые, как они могут говорить подобные глупости. Какая в принципе разница, похож он на девочку или нет, серый отец или белый. Главное, вся семья собралась вместе. А он может идти, держась сразу за руку отца и матери.
* * *
Еще папа Борис утверждает, что целоваться любят только девчонки, а мужчины, к ним в первую очередь относил себя и Захара, не должны иметь подобных слабостей. Однако парнишек и в этом случае совершенно безразлично, что отец говорит и думает. Ибо самая большая радость на свете, с которой совершенно ничего не может сравниться, это когда мама Лена целует своего любимого сыночка. Жаль, что делает подобное довольно редко. Только когда на всю неделю отправляется в город на работу.
У них давно выработался целый ритуал.
Захарка в обязательном порядке выходит провожать ее за ворота, какая бы на дворе не стояла погода. При этом крепко держится за подол материнского платья и безумно боится хотя бы на секунду его выпустить. Косточки на кулачках от напряжения белеют, но мальчик не обращает на это никакого внимания. Сейчас самое главное не расплакаться, пока мама не уехала. За воротами они оба останавливаются. Захарка с трудом сдерживает горький вздох. Минута расставания близится. Он снова дает слово не плакать, на этот раз уже вслух и чмокает мать в щеку. Та в свою очередь берет его ручку и крепко целует запястье.
Затем машет на прощание рукой и громко кричит, пока родительница не исчезает за поворотом, где садится на рейсовый автобус, который везет ее в город:
– Я буду себя вести хорошо и буду бабушку слушаться! Как только мальчик понимает, что мать его не видит, тут же закрывает калитку, стремительно несется в сарай, плотно захлопывает за собой дверь, падает лицом в сено, что накосил отец для бабкиной коровы и начинает горько рыдать. При этом он тихонько причитает: «На кого же ты меня, горемычного покинула!»
Единственным утешением в этом совершенно безумном приступе отчаяния служит след материнской помады, оставшейся на запястье руки. Именно он дает ощущение, что мать некоторое время находится рядом. По возможности мальчик старается его не смывать как можно дольше. И считает дни до выходных, отмечая их камушками на цветочной клумбе. Субботу и воскресенье он не отходит от нее ни на минуту. Потом все повторяется снова.
Какое счастье, что этот маленький секрет с губной помадой никому кроме их двоих был неведом! Отец не подозревает об этих, как бы он выразился, облизывания. А узнай, обязательно бы презрительно обсмеял: «Мужчины так не поступают!». Так тоже мужчины, а он маленький мальчик, который даже в школу не ходит.
Больше всего на свете ребенок боится, что в один прекрасный день вдруг случится ужасное – мать не вернется на выходные домой, не осветит дом своей улыбкой и он останется в этом огромном мире совершенно один. Нельзя сказать, что мальчик не любит отца, но своей жизни без матери просто не представляет.
* * *
Захарка рано стал осознавать, как у него красивая мать. Впрочем, подобное было трудно не понимать. Ведь все окружающие вокруг него постоянно твердили: эх, какая у Захарки мать красавица! Было в ней нечто такое, что трудно описать. Это нечто скрывалось в непередаваемом повороте головы; мягком жесте тонкой руки; нежном взгляде больших карих глаз, излучавших свет; ласковых объятиях и тонком запахе духов, от которого слегка кружилась голова.
