Читать онлайн полностью бесплатно Иван Макаров - Задушевная математика

Задушевная математика

Сборник рассказов-новелл разного стиля и жанра от примитива до детектива. Часть текстов была опубликована в периодике (журналы «Согласие», «Волга» и др.

Книга издана в 2024 году.


Крокодилка



До половины дня… Да, нет не до половины, больше, часов до четырех Тюленев наслаждался сытостью. Потом он стал от нее страдать. Ну, страдать – это, пожалуй, сильно сказано… Скорее, недомогать, томиться… Скучать… Да, скучать. Стал скучать от сытости. Все же зашел в кафе. Съел половину хачапури с сыром, над второй половиной задумался.


Вспомнил почему-то как он в первый раз в жизни попробовал эту самую штуку, которая называется хачапури с сыром…

Это было в Ленинграде, в Питере. Были белые ночи…

Почему-то (собственно, понятно почему) когда Питер назывался Ленинградом, его принято было называть Питером, теперь, когда его снова провозгласили Санкт-Петербургом, понятней стало имя Ленинград… Тем более, с Лениным (с Лысым) имя города давно уже потеряло всякую связь…

Да, и что, в сущности, теперь Ленин?

Просто исторический персонаж. Где-то на полпути от Герострата до Наполеона… Первого ли? Третьего ли?..

А для кого-то и теперь идол (идеал) или пугало… Что, на самом, деле одно и то же…

Да, и не в Питере это было… В Разливе. То есть, в Питере-Ленинграде хачапури с сыром куплено было, а попробовано уже в Разливе, после купания и плавания в веселой зеленоватой воде…

В том самом Разливе, где пресловутый лысый Ленин в легендарном шалаше прятался от властей в качестве иностранного агента- шпиона…


Кафе было «летнее», и, хотя была уже осень, столики стояли на улице. У входа висело объявление, отпечатанное на принтере:

«На територии кофе жевотных кармить заприщаеться»

На невысокой каменной оградке лежала большая серая кошка. Другая, подобная ей, чуть поменьше ростом, ходила между столиков.

Тюленев позвал ее и стал понемногу давать кусочки оставшейся половины хачапури. Кошка кушала. Появилась кафешница, стала над Тюленевым:

– Вы что? Читать не умеете? Написано ведь: «Животных не кормить!»

– Да, я животных и не кормлю…

– А это что такое?.. Брысь!

Тюленев хотел задержать кошку, но она сделала вид, что испугалась и ушла.

А Тюленев продолжал свое:

– Да, разве это животное?.. Это кошка.


В самом деле! Разве кошка – животное?

Животные это – собака, лошадь, корова, корова, свинья, я, лягушка… Мышь, черепаха, верблюд… Змея, наконец… А кошка это совсем другое. Кошка, она и есть кошка…


2

На литургии Тюленев неодолимо дремал. Ночью он не больше получаса спал: «Думал».

И теперь в голову ему проникали всякие ненужные, глупые мысли.

Впереди, вправо стоял высокий плотный мужик в джинсах. Слева – тоже в джинсах, и еще в джинсах…

Пели «Святый Боже…», а Тюленев «думал» (невольно, конечно, просто всякая ненужная и несвоевременная чепуха неодолимо лезла в голову): «Да… Одежда много говорит о человеке… Теперь, когда всяких тряпок полно, и никакого дефицита нет, все нормальные люди ходят непременно в джинсах… Разве может в наше время нормальный человек другие штаны носить… Джинсы выдумали в Америке…»

Во время Херувимской Тюленев строил планы на будущее…

Дальше – хуже… Он думал, какой он хороший, и какие все вокруг хорошие, и как ему трудно живется… И всем тоже…

Тюленев то боролся с этой залезающей в голову несвоевременной чепухой, то забывал бороться, полузасыпая… И все равно было хорошо, радостно: Храм, служба, литургия…

Строй церковной службы все же пробивался сквозь бред…

«А как теперь устроена вентиляция в Соборе?.. Храм-то летний, но служат ведь и зимой?..»

Все же удивительно и даже пугает: такие недлинные вроде молитвы, а сколько чужого и ненужного, сколько разных, длинных самолюбивых и не слишком умных мыслей успевают пронестись в голове, пока их читают… И даже если сам про себя за хором слова повторяешь, и даже если со всеми поешь…

И все равно, Слава Богу!.. Все хорошо… А это…

А это всегда одно: «или стоящу ми на молитве ум мой о лукавствии мира сего подвижеся…»


3

Вечером ужасно захотелось вдруг пить и гулять.

Знал, конечно, не стоило, но ужасно захотелось. Тем более, дождь шел, и густой туман стоял над выпавшим минувшей ночью первым снегом, который теперь таял. Самое время пить и гулять.

… И встретить ту женщину, большую и прекрасную, похожую на крокодилу. На добрую крокодилку из детской сказки… М. б., на ту самую плачущую по потерявшемся в Питере муже крокодилицу из страшной сказки К. Чуковского… М. б., на ее сестру… На младшую сестру, разумеется.

… Ну, и что, что она хищная… Зато добрая. Тем более, я и сам зверь…


Не случилось. Помешали. Позвонили по телефону. Пришлось долго разговаривать, потом самому звонить… И такая дребедень была до самой ночи.


4

Добрую крокодильскую самку он встретил на другой день. Только никакого не было желания пить и гулять. Было состояние трезвости, ясности…

То есть, никакой, конечно, трезвости и ясности не было, а прямо наоборот: было торжество целеустремленности, многозаботности и всяческой суеты.

А она была красивая… Большая… Правда, в очках… Ну, и что, что в очках. Зато добрая… Ну, не очень молодая… Так я ведь и сам не очень… А она уж, во всяком случае, моложе меня…

Схватить бы ее, обнять бы ее…

Куды там… Нельзя… Нет… Люди кругом… Не поймут…

А что-то говорить, что-то объяснять, ухаживать… Говорить…

Нет. Разговаривать Тюленев не мог. Не умел, не любил. Ни сил для этого не было, ни времени. Говорить… Нет. Что угодно, только не это. Только не говорить… Говорить – это непосильно… Трудней, может быть, только слушать…



Другие книги автора Иван Макаров
Ваши рекомендации