Это был декабрьский вечер. Парк был необычайно красивым, тем более вечером, когда заснеженные скамьи, дорожки и ветви деревьев отражали искрящийся свет фонарей, так что казалось, будто кругом рассыпаны самоцветы. Она шла с пакетами из магазина домой и радовалась тому, что такая чудесная погода выдалась именно сегодня, когда она решила прогуляться пешком. Небо было чистым, кое-где сквозь завесу смога мерцали звезды. Морозец слегка пощипывал нос и щеки, так что девушка порадовалась, что не забыла на этот раз надеть перчатки с шапкой.
– Аха-ха! – вдруг услышала она полный глумливого веселья голос и тут же оглянулась по сторонам в поисках источника звука. В стороне от дорожки на детской площадке стояли четверо: три подростка, плотно окружившие маленького мальчика. Мальчик был ниже их ростом с русыми волосами, которые отливали медью в свете фонарей, и почему-то без куртки, которая обнаружилась в руках одного из парней. Девушка нахмурилась от негодования и, оставив пакеты на дороге, направилась к тому месту.
– Богатенький мальчик любит играться в куколки, как мило, пха-ха-ха! – издевательски проговорил один из них, держа в руке какую-то странную вещицу, по очертаниям напоминающую игрушку. Мальчик не был напуган или же обижен – он просто смотрел на них. И глаза у него были с поволокой, такие большие, серые и печальные, какие бывают только у видавших на своем веку многое взрослых.
– Он больше похож на девчонку, – широко ухмыльнулся второй, доставая из кармана нож и разрезая его куртку напополам с треском, слышимом в морозной тишине.
– Маленькая принцесса желает согреться? – хрустнув пальцами, подступил к мальчику третий.
– Эй вы! – уже срываясь на бег, крикнула девушка. – А ну отстали от него, пока я полицию не вызвала! – и в доказательство извлекла из кармана пальто телефон, снимая блокировку и набирая номер.
– Тц, пошли отсюда, – и, толкнув мальчишку на землю, рванули с места преступления.
Девушка подбежала к ребенку и, бухнувшись на колени, быстро стянула с себя пальто, накрывая его им.
Мальчик с флегматичным непониманием посмотрел на нее, медленно переведя взгляд на запах пальто.
– Ты в порядке? – с беспокойством стараясь поймать его взгляд, спросила она. – Они ничего тебе не сделали? – запахнула его в свою верхнюю одежду, подняла на руки, словно он ничего не весил. Действительно, мальчик был достаточно тщедушным, будто ему было не десять лет, а шесть.
– Со мной все хорошо, – голос был спокойным и даже равнодушным. – Ты зря разделась – замерзнешь, – заметил он.
– Не волнуйся, – добродушно улыбнулась та. – Главное – твое здоровье. Тебя как зовут, кстати? Меня – Катерина, – запахнула его посильнее, чтобы не простыл.
– Я могу сам идти, – меланхолично возвестил ее мальчик, однако не пытаясь сползти с ее рук.
– Хе-хе, – глупо улыбнулась девушка. – Ты уж прости – рефлекс такой: при опасности хватать и бежать.
– Опасность грозила не тебе.
– Ну и что? – серые же глаза Катерины весело блеснули. – Чем ты хуже меня? Да и разве может человек пройти мимо того, кто нуждается в помощи! – всерьез удивилась она, махнув свободной рукой.
Мальчик отвел взгляд и посмотрел на снежную дорожку. Затем продел руки в рукава пальто и обнял девушку за шею.
– Александр, – тихо сказал он.
– М? – выныривая из своих мыслей, Катерина повернула к нему голову.
– Мое имя. Александр.
– О, контакт налажен, – бодро подмигнула она ему, направляясь прямо к оставленным на дорожке пакетам.
Эта девушка так легко несла и его, и пакеты, что, казалось, она могла бы понести еще и дом. Как улитка. Наверное, в этом вся сила женщин. Бабуля Лизавета такая же. Сильная.
– Ты живешь где-то поблизости? – уже подходя к своему дому, спросила девушка.
– Нет, – глядя на обшарпанные стены, ответил он, чуть погодя. – Я ушел из дома.
– Ого, – не особо удивилась она, открывая дверь в подъезд и придерживая ее бедром.
– Пусти, я и сам могу ходить, – видя, что ей тяжело, сказал ребенок.
– У тебя шок, – поднимаясь к лифту, возразила Катерина. – Ты не можешь идти, поэтому я тебя тащу.
– Больше похоже, что шок у тебя, – не стал спорить Александр, покрепче ухватив девушку за шею и положив подбородок на ее плечо, затихая.
Девушка дошла до своей квартиры, отперла спокойненько дверь, вошла, включив свет и бухнув пакеты на пол. Александр приоткрыл глаза от шума и почувствовал, что его опускают на диван.
– Не спишь? – стягивая с него пальто, улыбнулась Катерина. – Хочешь, поедим? А то я такая голодная! – бросив верхнюю одежду в направлении вешалки, уже из кухни отозвалась она.
Мальчик не ответил, переведя свои печальные глаза в сторону коллекции мягких игрушек, стоявших на трех полочках вдоль большой стены. На коллекцию совсем не походило, на самом деле, потому что не хранились в специальном месте, да и видно было, что ими постоянно игрались.
Александр с какой-то апатией подумал, что девушка на самом деле маньячка, которая приводит к себе домой детей, а потом убивает их.
«Ну и что».
Взрослым не понять. Им никогда не понять, что задумываться о жизни и смерти, о собственном предназначении и своем месте в этом мире можно даже в десять лет. Взрослые никогда не поймут. Очень глупые взрослые.
