Второй выпуск альманаха «Мы наши» неслучайно получил название «Zа право жить». Как и первый, открывший этот проект, сборник «Донбасс. Дорога домой», он посвящен драматическим событиям в той части бывшего Советского Союза, которая еще не так давно называлась Юго-Востоком Украины.
«Zа право жить» – это выживать в нечеловеческих условиях, в которые поставил киевский режим народ свободного Донбасса, это право отстаивать свою свободу с оружием в руках.
На самом деле, редакция альманаха планировала посвятить второй выпуск событиям Великой Отечественной войны, ведь основная идея издания – посредством художественной литературы пропагандировать патриотизм, рассказывать о борьбе нашего народа за свободу и независимость Родины. Но реальность оказалась сильнее наших замыслов. После выхода в свет первого выпуска нам пришли такие тексты, что не опубликовать их сейчас просто невозможно. И было решено продолжить столь актуальную тему Донбасса, а проблематика нашей войны с германским фашизмом будет лучше звучать в год восьмидесятилетия Победы. Материалы для этого уже собираются.
«Мы наши» – это первый в России литературно-художественный проект патриотического направления. Ведь ничто другое не способно вызвать такие сильные чувства читателя, как слово писателя. Оно гораздо действеннее сухой документальной прозы или газетной статьи и способно намного лучше передать эмоции, чувства и глубину переживаний персонажей, сложность моральных дилемм, столкновения ценностей.
Авторы этой книги – писатели, участники боевых действий, жители Донбасса, уроженцы Новороссии. То есть люди, пишущие о войне не с чужих слов, знающие ее не из телевизионных программ или новостных интернет-каналов. Их живой, трогательный рассказ о том, что пришлось пережить им самим или персонажам их произведений, позволяет осознать весь трагизм происходящего и справедливость нашей общей борьбы с диким местечковым национализмом, принимающим порой форму истинного фашизма.
Кого может оставить равнодушным, например, рассказ Олега Визера об ополченце, потерявшем при обстрелах жилых районов Донецка сначала жену, а потом и сына, который умер у него на руках? Или повествование Ирины Горбань о том, что пришлось пережить в украинских застенках нашим подпольщикам, героям ее рассказа. И, конечно, поистине бесценным материалом для осмысления происходящего являются записки с «той стороны» Оксаны Саликовой (пишущей, по понятным причинам, под псевдонимом) о жизни на подконтрольной Киеву территории.
В общем, интересного много, и говорить об авторах альманаха и их рассказах можно долго, но лучше прочитать, что я и советую сделать.
Юлия Карасева, главный редактор книжного проекта «Мы наши»
Танька умирала. Она лежала на своей узенькой кроватке у окна уже полгода и ждала смерть. Худенькая, жилистая, за свою долгую жизнь Танька ничем серьезно не болела. Ее просто покинуло желание жить.
Началось с того, что она перестала выходить за ворота. На родной с детства улице Танька не встречала больше ни одного знакомого лица. Да и сама эта улица изменилась. На ней наросли каменные дома, резные наличники заменили пластиковые стеклопакеты, а цветущие палисадники замуровали глухими заборами. Мир сузился для нее до размеров двора. Но и здесь Таньке тоже стало скучно. Все вокруг постоянно куда-то спешили. Им было не до долгих обстоятельных разговоров, которые хотелось вести Таньке. Ее сознание не поспевало за быстрой речью и новыми словами, она перестала слушать. Родные решили, что у нее проблемы со слухом, и говорили с Танькой громко и отчетливо, как с сумасшедшей.
Еда потеряла вкус, и она ела, только если ей напоминали об этом.
Даже солнце как будто потускнело и не грело больше старые Танькины кости.
Еще какое-то время она бесцельно топталась по дому, переходя от окна к окну, останавливалась на пороге комнаты, не входя и не выходя, и молча наблюдала за домашними. А их ужасно раздражали и ее молчаливое любопытство, и постоянное препятствие на пути.
Тогда Танька и решила лечь, чтобы никому больше не мешать. Но смерть не спешила за ней.
Радовали Таньку только сны. Все теперь было там: детство, юность, молодой влюбленный муж, дети, подруги. Невзгоды и предательства за давностью лет забылись, затерлись. Прожитые годы казались необыкновенно счастливыми, наполненными событиями и добрыми, понимающими людьми. Она погружалась в эти сны, путая их с явью. Реальная жизнь казалась серым бесконечным мороком, от которого можно было укрыться только там.
Дом отец построил перед самой войной. Танька хорошо помнила день, когда он торжественно запустил в новые, пахнущие свежеструганным деревом сени черного котенка-задохлика с жидким хвостиком. Мурка быстро выправилась в красивую, полную достоинства кошку, оказавшись еще умницей и отличной мышеловкой. Все попытки детей поиграть с ней она пресекала шипением или осторожным ударом лапой с втянутыми когтями. Но если вдруг мать набрасывалась на провинившихся детей с руганью, а то и колотушками, Мурка громко мяукала и легонько кусала ее за ноги, заступаясь за них, как за собственных детенышей…
