2001 год
Я не серый волк, я просто Серега, пусть и смотрю на мир серыми глазами. А моя Красная Шапочка лежит в кровати и не проявляет никакого желания вставать, хотя нас из окна заливает утреннее солнце. Как сподвигнуть ее одеться? Есть много разных уловок и намеков в арсенале, да вроде и обижать не хочется. Через неделю все равно вести ее ко мне. Стою в ванной и разглядываю свою щетину в зеркале. Бриться или не бриться, вот в чем вопрос. Может, завтра, а сегодня сойдет? Ну и видок у меня с утра… Стрижка короткая, а волосы торчат в разные стороны. После душа шлепаю в тапках по пыльному коридору моей коммуналки. Подхожу к двери своей комнаты, заглядываю. Все еще там. Раскинулась на узкой кровати, как всегда, не стерла с вечера свою помаду. На испачканной подушке рассыпались ее перепутанные длинные черные волосы. Ярко-красные, чуть припухшие губы… Вчера они мне нравились. Но сегодня утром меня раздражают эти пятна на подушке. Помада плохо отстирывается. Это я уже знаю. С недавних пор, как я развелся, и бывшая после раздела моей квартиры переселила меня в коммуналку, я живу один. (Какое счастье!) Привожу иногда подружку. Мы вместе работаем. Там, конечно, никто ничего не знает. Да и зачем? Нет, я не какой-то разочарованный женоненавистник. Живу как живется. Все в порядке. У меня есть работа, пара приятелей и свой собственный мир, который меня вполне устраивает. Анжелку, которая спит сейчас на моей кровати, вполне можно раз в неделю привести. Правда, потом тяжеловато выпроваживать, но ничего, этот ритуал отработан. И она привыкла, и я, хотя и поломается для вида. Пытается нащупать во мне слабую струну… Давно порвалась. Я заложил свою внутреннюю дверь кирпичной кладкой. Она новая, крепкая и трещинки замазаны тщательно. Она гладкая, не зацепишься. Пусть даже не пытается. Я раскрываю все ее уловки, легко обхожу ловушки. Обижается, наверное, но приходит все равно.
Надеваю брюки, щурясь от яркого утреннего солнца. Почему я назвал ее за глаза Красной Шапочкой? Из-за ярко накрашенных губ? Все остальное самое обыкновенное. Типичное, как выражаются. Глазу зацепиться не за что. Разве что длинные блестящие черные волосы. А она что во мне нашла? Квартиры у меня уже нет. И не будет. Зарплата менее чем средняя, сидим в салоне связи за соседними столиками. Замуж хочет. Не того выбрала. Знает она об этом?
Нетерпеливо окликаю. Хватит уже притворяться, что спит. Стою одетый и нервно барабаню пальцами по изголовью кровати. Неужели опять вынудит меня повторять то, что и она, и я знаем наизусть? Что мне нужно уйти по делам. А значит, и ей. Через пятнадцать минут, проводив Анжелку до метро, я вернусь домой валяться в постели – в конце концов, у меня выходной. Включу телик, открою купленную по дороге банку пива.
Ну все, хватит! Она все же встает и зевает. Заспанная, с осыпавшейся тушью под глазами, в моей футболке. Надевая белье, она улыбается мне самой соблазнительной улыбкой, какая есть у нее в арсенале. Видя, как я убираю со стола грязную посуду, сбавляет темп. Глубоко вздыхает, искоса поглядывает. Можешь не смотреть. Сегодняшнее утро – это не вчерашний вечер.
Соседка Мария Федоровна идет навстречу по коридору с кастрюлькой в руках. Мы здороваемся и выходим из квартиры. Она улыбается нам вслед. Замечательная старушенция, иногда я беседую с ней на кухне. Она угощает меня мятным чаем с твердым печеньем. Живет одна, дверь напротив моей. Есть где-то дети и внуки, но я их никогда не видел. Солнце на улице светит ярко, и в воздухе уже духота, несмотря на утренний час. Анжелка все пытается ухватить меня под руку. Ну да ладно. Какая разница, метро близко.
– Ну, пока.
– До завтра.
Завтра мы снова будем сидеть на работе, принимать оплату, объяснять покупателям, чем отличается «Нокиа» от «Самсунга». Она красит губы, пока никого нет, и бросает заинтересованные взгляды на входящих мужчин. Все, как обычно. И это замечательно. Я, не торопясь, шагаю к дому, выкуривая по дороге сигарету. Детские голоса на площадке и удары мяча. Белье на веревках. Люблю наш спальный район.
Воскресное утро – это и есть счастье.
* * *
Какой противный звук! Когда-нибудь я все же разобью его о стену. Выключаю этот чертов будильник. Именно по утрам его трель ненавистнее всего на свете. Иду в ванную. Чищу зубы. Бросаю взгляд в зеркало – все-таки придется бриться. Рубашка, брюки, чай уже не успеваю. Сигарета по дороге. В метро час пик. Проталкиваюсь в вагон. Женщины, мужчины, дети с рюкзаками. Студенты в наушниках с отсутствующим взглядом. Двадцать минут в переполненном вагоне. Люди выходят, люди заходят. Я закрываю глаза.
Я сижу на работе и от нечего делать размышляю о себе. Как странно я проживаю свою жизнь. Она проносится мимо меня как яркая электричка: ни большой любви, ни сильных эмоций, ни ярких взлетов, ни досадных падений. Одни только привычки да будничные проблемы. Одни только мои «особенности» и развлекают.
Вот и еще один день прошел… Испарился, выветрился. Анжелка рядом бросает на меня томные взгляды. Практикуется, наверное. Правильно, квалификацию терять нельзя. Дородный мужчина в малиновом пиджаке покупает новый телефон, я пробиваю чек.
